Во рту у меня пересохло.

– Ты пытаешься проникнуть в организацию Арчера? Как моя мать?

Возможно, выпивка несколько замедлила мою реакцию, но я сразу поняла, как легко стать посредником между Светом и Тенью, потому что он буквально работал в организации Тени.

– Не пытаюсь. – Он сцепил пальцы. – Я это делаю.

Такая же работа была у моей матери и, может, предстоит мне.

Он слегка улыбнулся – совершенно непроницаемой улыбкой, мое смущение его явно позабавило.

– Кому-то приходится это делать, – заметила Чандра.

– Чандра, – обронил Майках предупреждающим тоном. Я вздохнула, но постаралась не показывать своей усталости. Училась все лучше скрывать свои эмоции.

Губы Чандры слегка дернулись, но больше она ничем не показала, что слышала его; в отличие от Хантера и меня, она ничего не пыталась скрывать. Глаза ее потемнели, но это не все. Всю ее душу окутывали слои ненависти и негодования. Мне даже не нужно было всматриваться, чтобы увидеть ее цвет – мутный сливовый. Я, по ее мнению, не просто заняла ее законное место в Зодиаке, я украла его у нее. В ее сознании плавали мертвые и разложившиеся мечты о том, чтобы стать Стрельцом отряда.

Я перехватила взгляд Ванессы: та умоляла меня не реагировать, поэтому я встала, будто бы для того, чтобы взять новый кувшин с выпивкой. У меня была полупьяная надежда, что, когда я с ним вернусь, Чандра уйдет или по крайней мере найдет более интересное занятие, чем пялиться на меня. Но Чандра осталась на месте, она продолжала насмехаться, как часто насмехались над Оливией женщины. Осуждали ее. Она протянула мне стакан, чтобы я наполнила его, и у нее хватило наглости заявить:

– Твоя мать подвела нас, когда отказалась от своего звездного знака. И ради кого она это сделала? Какая неудача.

Содержимое кувшина: кусочки фруктов, сладкие и липкие, алкоголь с лимонным соком, кусочки льда – все это вылилось на ее голову. Настала моя очередь посмеяться, но она уже вскочила и стерла с моего лица выражение удовлетворения, так что я даже не успела заметить ее движение.

– Женская драка, – услышала я слова Феликса.

– Драка женщин супергероев, – поправила я и, отклонившись, нацелила локоть ей в висок. Инерция движения развернула меня, я воспользовалась ею и другим локтем ударила Чандру в нос. Чандра пошатнулась, удивленная, как я была удивлена ее пощечиной, но не упала, и пьяная драка Продолжилась.

Чандра сделала выпад, но Феликс оказался быстрей, он перехватил ее руки, в то время как Хантер сграбастал меня. Мы извивались, бранились, но делали это ради проформы: вырваться мы не могли.

– Девушки, девушки, – сказал Хантер. Казалось, ему скучно.

Я, откинув голову, ударила его и почувствовала удовлетворение, услышав его вскрик. Мелочь, но приятно. И он меня выпустил.

– Мне надоело извиняться за то, какова я. – Я отстранилась от него и обратилась лицом ко всем им. Чандра не единственная, кто должен это узнать. Я тяжело дышала и ощущала, что моя аура покраснела от гнева. – То, что вам неловко со мной, ваша проблема, не моя. Поняли? Я знаю, кто я.

И я действительно это знаю. Я могу быть прекрасной, не становясь мягкой, могу быть жесткой без горечи. Не став Оливией, не испытывая мир через ее тело и ее глаза, я не поняла бы себя. Я сложила руки на груди и молча ждала, что они скажут.

– Конец, – произнес из угла Майках, поднимая спою выпивку.

– Да. – Я встретилась с ним взглядом. – Конец.

В животе стало горячо. Жар поднялся к горлу. Я неожиданно вздрогнула, и у меня перехватило внутренности. Боль пронизала все тело, я закричала и упала, сжимая свое лоно. Острая боль расходилась от бедер к груди, парализуя нижнюю часть тела. Более, что было в этой выпивке? Мысль промелькнула и исчезла, меня словно резало множество горячих лезвий. Ругаясь про себя, я чувствовала себя обожженной и истерзанной, крик смолк, подавленный болью.

– Что с ней?

Я дернулась и извергла водку, лимонный сок и кровь.

– Оливия! Что с тобой?

Феликс оказался рядом, но его очертания расплывались, слезы и боль мешали мне видеть.

У меня было ощущение, словно мои внутренние органы вырвали из меня. «Наверно, я умираю», – подумала я. Понадеялась.

– Боже! – воскликнула я и на этот раз изогнулась назад: невидимое лезвие разрезало мне спину.

– Внутри. Это у меня внутри…

Я посмотрела на руки, которыми сжимала бедра и живот, ожидая увидеть их в крови, но на них ничего не было. От удивления я закрыла рот. Боль спала, она больше не была острой, но спазмы и ощущение жара сохранились. Мой стон заполнил кантину.

В какой-то момент до меня добрался Майках, и я настолько пришла в себя, что поняла, что он положил мою голову себе на колени, его руки врача проверяли, исследовали мои ребра, живот, ноги, но ничего не находили.

– Это не я! – Я снова согнулась вдвое, во мне словно раскрылась новая рана – от грудины до самой лобковой кости. Но это не я, в этом я теперь была уверена. Это сила вне меня, вне этой комнаты. Тем не менее новые приступы тошноты захватили меня. Я вдохнула, но воздух отдавал металлом и кровью. Я застонала, задергалась и наконец, едва не потеряв сознание, застыла.