волосы. На лице Шарон Кауфман была написана угрюмая сосредоточенность. У Болана не было времени предаваться размышлениям, доискиваясь до причины ее внезапного появления. Очевидно, она следовала за теми двумя машинами от самого Райского Ранчо — не исключено, девушка появилась у ворот как раз тогда, когда оттуда выезжали автомобили, и немедленно устремилась за ними.

Но размышлять обо всем этом времени не оставалось — на сцене возникли куда более страшные персонажи. Поначалу, обозначившись где-то далеко сбоку, они воспринимались как неразличимая темная масса, однако после соответствующей подстройки оптической аппаратуры стало ясно: к месту встречи мчались, соблюдая минимальный интервал, четыре больших черных фургона.

Болан быстро переключился на расширенный обзор и увидел следующее: спортивный автомобильчик резко тормозит, а к дороге, радостно раскинув руки, бежит папаша Кауфман, ошалевший от встречи с любимой дочерью — в таком-то месте и в такое-то время!..

Снова наводка на резкость — и тотчас в тревожной близости возникло лицо главного врага. Неф, глаза закрыты черными очками, черный берет лихо сдвинут набекрень, губы быстро движутся, отдавая какие-то приказания. Рядом с ним — худощавый, смуглый малый, прищуренные глаза цепко изучают местность. Эти двое — в замыкающем автомобиле. А в передних сидят типичные боевики с ничего не выражающими лицами. Таких Болан видел тысячи раз. Но вот эта парочка... Призраки из прошлого, давние знакомцы, еще во Вьетнаме зациклившиеся на убийствах ради убийства.

Теперь Болан ясно представлял, с кем ему предстоит бороться.

Здесь не хватало еще одного лица — из того же прошлого. И так как его не было сейчас, Болан ощутил нешуточное беспокойство. Хиншоу... Почему-то он не появился. А ведь во всех разборках мафии — с его-то армейской выучкой! — он был поистине незаменимым человеком.

Итак, жребий брошен. Наживку заглотнула куда более крупная дичь, чем Болан рассчитывал. Так что теперь, возможно, Кауфману и его дочери придется довольно туго.

Ударная группа на полной скорости приближалась к месту встречи.

Охранники Кауфмана были теперь совершенно уверены в «предательстве» Болана. Они рассыпались по местности, занимая позиции для стрельбы и с расстояния в сотню метров отчаянно сигналили своему боссу. Кауфман вместе с дочерью уже бежали в сторону «континенталя». Болан очень надеялся, что этот большой автомобиль имеет бронированное покрытие. Впрочем, если начнется серьезная потасовка, их это не спасет.

Значит, нужно упредить события.

Едва первая из нападающих машин вошла в зону обзора на три длины корпуса, Болан дернул рычаг. Огненная стрела с ревом устремилась к цели. Спустя доли секунды первую машину врага охватили языки пламени и клубы едкого дыма. Взрыв швырнул машину с дорожного полотна, она взлетел в воздух и, упав, несколько раз перевернулась. Бензобак оглушительно бабахнул, взметнув к небу огненный столб, и обломки раскаленного металла вперемешку с кровавыми ошметками человеческих тел раскидало во все стороны.

Во второй машине слишком поздно сообразили, какую опасность представляет собой быстрая езда при несоблюдении дистанции. Взрыв ракеты вышиб ветровое стекло, водитель на миг потерял ориентацию, и этого хватило, чтобы фургон пошел юзом и слетел в кювет, где и замер прямо под носом у озверевших охранников Кауфмана. Взрыв второй ракеты довершил свое дело.

Но даже если после этого вдруг кто-нибудь и уцелел в автомобиле, радоваться счастливчику долго не пришлось. Мигом раздались автоматные очереди и гулкие выстрелы из карабинов, и пули буквально изрешетили жалкие остатки фургона.

Третья и четвертая машины отреагировали однозначно — съехали с шоссе и, трясясь на ухабах, помчались в разные стороны.

Но Болан уже поймал один из автомобилей в перекрестье прицела. На консоли загорелось «Цель поймана», и он снова дернул рычаг. Ракета ударила машину в хвост, после чего эхо оглушительного взрыва разнеслось далеко вокруг. Двое из людей Кауфмана, будто спущенные с поводка ищейки, немедленно припустили к месту катастрофы.

Четвертая машина, выписывая по полю немыслимые виражи, отчаянно пыталась вернуться на шоссе, чтобы убраться прочь от этого проклятого места. Болан поймал ее в сетку прицела, ухватился за рычаг и... передумал. Он нажал клавишу отбоя, башенка с платформой для запуска ракет втянулась внутрь фургона, и крышка люка скользнула на свое место. Быстро оглядев театр недавних военных действий и убедившись, что в лагере Кауфмана все в порядке, Болан вновь сосредоточил внимание на убегающем противнике. Четвертая машина уже выбралась на шоссе и теперь на полной скорости улепетывала восвояси. Именно этого и хотел Палач.

Мгновением позже его боевой фургон плавно съехал на шоссе и устремился следом.

Нет, Болан отнюдь не пощадил врага, и в действительности у того не было ни малейших шансов спастись.

— Вы только приведите меня к своему дому, ребята, — прошептал Болан, пристально глядя вперед. — А там уж я устрою вам веселенькую жизнь!..

Мак Болан повстречал Джеймса Хиншоу и двух его дружков во время своего второго азиатского похода. Встречи эти были редкими, краткими и — для Хиншоу, по крайней мере, — весьма неприятными. Последняя из них завершилась недолгим пребыванием Хиншоу в заключении и далеко не почетной отставкой всей троицы. С деятельностью этой тройки Болан познакомился в основном на заседаниях военного трибунала, составив цельную картину по отдельным фрагментам, и вот теперь все разом вспомнилось, пока он преследовал Энджела Моралеса и его рейнджеров.

Хиншоу, Моралес и Уорти были уроженцами Тусона. Они стали закадычными друзьями еще в средней школе и остались таковыми на всю жизнь. Их интернациональная дружба казалась несколько странноватой в городе, школы которого не вполне были свободны от расовых предрассудков и этнического антагонизма. Тогда как другие подростки в поисках безопасности и общих развлечений кучковались в национально однородные банды, Хиншоу, Моралес и Уорти держались особняком, называли себя «крысами пустыни» и вызывающе гордились своим альянсом.

Драки и столкновения были неизбежны и потянули за собой вовлечение троицы в типичную подростковую преступность. Началось с мелких краж в магазинах, постепенно дошло до ограблений и угона машин. Мало-помалу Хиншоу выдвинулся как лидер маленькой банды, ее мозг и стратег, разработавший целую серию удачных налетов. Уорти и Моралес признали в Хиншоу прирожденного руководителя и безоговорочно ему подчинились, охотно принимая его советы и, как правило, с пользой для себя. Операции Хиншоу всегда были логически выстроены, тщательно спланированы и чаще всего окупались. Только одна авантюра с краденой машиной потерпела фиаско, но и это в конечном счете обернулось удачей — по принципу: не было бы счастья, да несчастье помогло. Ибо этот провал подвиг «крыс пустыни» совершенно добровольно вступить в ряды вооруженных сил Соединенных Штатов Америки, чтобы тем самым избегнуть докучливого полицейского расследования.

Тусонское трио прошло подготовку совместно, затем, по настоятельной рекомендации Хиншоу, вся троица записалась в спецназ и появилась во Вьетнаме в составе команды А «зеленых беретов». Товарищи по службе и начальство отметили их усердие и способности, а капрал Хиншоу был особенно выделен и отмечен за беззаветную преданность солдатскому долгу.

Ох как ошибались командиры, столь высоко оценивая рвение молодого солдата. Не долгу был предан Джеймс Хиншоу, нет, не долгу — власти. Он жил ради власти, власть была для него божеством, он тянулся к ней, как другие мужчины тянутся к прекрасным женщинам. Деньги для него не много значили, хотя он никогда не упускал возможности легко их подзаработать. Просто Хиншоу считал материальное благосостояние тем, чем оно и являлось, — средством или же симптомом глубинной власти и влияния. Для Хиншоу сила, власть были концепциями почти духовными, предельной целью всех усилий. Ничего для него не могло сравниться с возможностью и правом распоряжаться жизнями менее значимых личностей. Флойд Уорти и Энджел Моралес понимали своего товарища и охотно довольствовались своим подчиненным положением, сознавая в глубине души, что успех Хиншоу пойдет на пользу всем им.

Вьетнам оказался земным раем для «крыс пустыни». Получив назначение в провинцию Тра Нинь, где