сообщить ему о своей догадке. Тогда Леон сгоняет до протока на катере, а его чудесные замшевые ботинки будут спасены от неминуемой порчи в прибрежной грязи.
– Не кажется ли тебе, Дейзи, что… – нерешительно промямлил он, собираясь поделиться с девушкой своими сомнениями о целесообразности их путешествия.
– По-моему, нам следует поторопиться! – сверкая глазами, воскликнула Дейзи. Она нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, ожидая, когда Билли откроет дверцу машины и поможет ей забраться в кабину. – В туннеле наверняка будет пробка, мы рискуем застрять в ней до вечера.
Билли признал свое поражение и, расплывшись в улыбке, подсадил Дейзи в кабину. Что такое испорченные замшевые ботинки по сравнению с предстоящей им долгой совместной поездкой? Пустяки! Да и торопиться им вовсе не обязательно: все равно Мэтью из своего убежища никуда не денется.
– Мы осмотрели оба берега канала, пока тебя не было, – сообщил Дэнни Заку Хемингуэю, уплетая картофельное пюре с колбасой и яичницей и запивая все это горячим чаем. Участники поисков Мэтью изрядно устали и решили перекусить и передохнуть в закусочной «Бертс». – А как ты узнал, где мы?
– Мне сказала мама Джека Робсона, – ответил Зак, беря табурет и подсаживаясь к столу. – Я решил сегодня не ходить на тренировку, раз вы все здесь. Я лучше помогу вам разыскивать беглеца.
Дэнни усмехнулся и, обмакнув хрустящий гренок в яичницу, дружелюбно пробурчал:
– Тебе пора разобраться, приятель, в родственных отношениях твоих друзей, если не хочешь неприятностей. Леди, с которой ты разговаривал, вовсе не мать Джека, а новая жена его папаши. Его матушка умерла, когда Джек и его брат-близнец были маленькими. Нынешняя супруга Чарли Робсона была когда-то директрисой в школе его сыновей. Джек сквозь землю бы провалился, если бы ты назвал Гарриетту его мамой.
Дэнни насадил на вилку кусок колбасы, опустил его в баночку с горчицей и отправил в рот.
Зак рассмеялся и воскликнул:
– А я и не знал, что у Джека есть брат-близнец! Где он живет? В этом же районе?
Дэнни положил вилку и помрачнел.
– Он погиб, сражаясь в Испании в составе интернациональной бригады.
Колбаса не лезла ему в горло. Когда-то они с покойным Робсоном были друзьями, вместе учились в школе. Потом Дэнни записался добровольцем в армию, а Джерри поехал воевать с фашистами в Испанию. Его убили через месяц в каком-то маленьком испанском городке.
А за соседним столом совещались Леон, мистер Ниббс, Джек и его отец. Вид у них был угрюмый.
– Если Мэтью где-то в доке в Гринленде, – заявил Джек, – нам его там не найти: все забито баржами, баркасами и катерами. Только напрасно потратим время.
Дэнни отставил тарелку и сказал:
– Джек редко говорит о брате. Но я знаю, что он часто думает о нем. Как и я.
Мистер Ниббс сдвинул соломенную шляпу на затылок и проговорил, морща лоб:
– В тех местах детвора не играет, насколько я знаю. Почему бы нам не расспросить о Мэтью тамошних рабочих? Грузчиков, водителей автокранов и докеров?
– Так мы и поступим, – кивнул Леон, отодвигая стул и вставая. – Пошли! Осмотрим сперва док в Гринленде, а потом доки Кинг Джордж и Кинг Эдуард.
Дэнни задумчиво уставился куда-то вдаль. Зак встал и похлопал его по плечу.
– Очнись! Все собрались идти в Гринлендский док. Расплачивайся и догоняй, я подожду тебя на улице.
Выходя из закусочной, Зак внезапно ощутил досаду. Дэнни стал ему симпатичен, и это создавало проблемы, поскольку он все больше влюблялся в Керри. Раздраженно хмыкнув, он потянулся и глубоко вздохнул.
Глава 10
– Да не могла я ошибиться! – горячилась Летти Дикин, стоя с Мейвис на тротуаре возле Льюишемской часовой башни. Они случайно встретились, когда каждая шла по своим делам: Летти – в универсальный магазин «Чизманс», а Мейвис – в «Вулвортс» и на рынок. – Я вышла ночью погулять с собачкой по пустоши, когда посетители паба разошлись, и стала свидетельницей этой гнусной сцены!
– Но ведь было темно! Как же вы разглядели, что они обнимались? – с подозрением спросила Мейвис. Ей не верилось, что старая сплетница говорит правду. Неужели Керри действительно втайне встречается на пустоши с Заком Хемингуэем? Это звучало столь же малоправдоподобно, как если бы Летти сказала, что викарий Боб Джайлс – любовник принцессы Маргарет, а папа римский – протестант.
Почувствовав, что Мейвис начинает закипать, Летти поставила на тротуар корзинку и, скрестив руки на груди, вызывающе заявила:
– Послушай меня внимательно, Мейвис Ломэкс! Я не слепая и не полоумная! Я видела собственными глазами, как твоя замужняя сестрица целовалась с Заком Хемингуэем. Чтоб мне провалиться на этом месте!
Мейвис прищурилась и прошипела:
– Ты все выдумываешь, Летти Дикин! Если я узнаю, что ты и дальше будешь распускать сплетни, тебе не поздоровится! Я вырву твой ядовитый язык и запихну его тебе в глотку!
Но собеседница была не из робкого десятка, слова Мейвис, наоборот, привели ее в ярость.
– Любопытно узнать, кого ты позовешь на помощь? Тебе не удастся заткнуть мне рот! Я говорю чистую правду, Господь тому свидетель!
– Доброе утро, дамы! – раздался голос Дэниела Коллинза, только что сошедшего с автобуса и
