– Ты ведь не забыла купить ингалятор в прошлом месяце, а, Ширли? – зловещим тоном спросила Джина, сидевшая рядом на стуле.

– Конечно, нет, детка. Я каждый месяц покупаю новый ингалятор.

– Приедем домой – покажешь мне его.

– Дорогуша, я не стану демонстрировать мои лекарства всем подряд.

– А никто тебя и не заставляет. Кстати, бабушка не обязана снабжать тебя деньгами на лекарства, раз ты тратишь их на сигареты, тряпки и косметику.

– Ладно, ладно, не покупала я ингалятор в этом месяце. Я слегка поиздержалась, поэтому пришлось взять немного из свободных денег, чтобы оплатить счета.

– Черт возьми, Ширли, деньги, которые бабушка дает на лекарства, – это не «свободные» деньги! Ты хоть знаешь, во что нам обойдется сегодняшний визит в больницу?

Об этом не волнуйся, детка. Пусть платит «Медикэйд» или еще кто-нибудь. Нет, правда, Джина, что они сделают, если я не заплачу? Отберут мой «мерседес» и особняк в Мак-Лин? Ах-ах, это подорвет мой кредит! – резвилась Ширли.

– Придется, наверное, вернуться к старой системе: ты отдаешь мне рецепты, а я покупаю тебе лекарства. У меня же полно свободного времени, чтобы нянчиться с тобой.

– Не лезь в бутылку из-за одного паршивого неотоваренного рецепта. Шуму-то, будто я котенка машиной переехала!

Джина со вздохом поднялась:

– Пойду позвоню на работу. Надо же объяснить, во что ты меня втравила. Скоро вернусь.

«Господи, хоть бы трубку взяла Линда», – молилась про себя Джина, слушая длинные гудки.

– «Премьер-банк», Арлингтонское отделение. У телефона Лиз Кокс.

– Лиз, это я, Джина.

– Джина, где ты ходишь? Мы с Линдой без тебя зашиваемся.

«Со мной все отлично, спасибо, что интересуешься», – подумала Джина, а вслух сказала:

– Извини, Лиз, когда я вышла пройтись с матерью во время обеденного перерыва, у нее случился сильный приступ астмы, пришлось везти в больницу. Я звоню из «Арлингтон хоспитал».

– О, Джина, мне очень жаль. Надеюсь, ей лучше? «Как будто тебя, заразу, это волнует!»

– С ней все будет хорошо. После обследования мне придется отвезти ее домой. Боюсь, я уже не успею сегодня вернуться в банк.

– Ладно, Джина, позаботься о матери, встретимся завтра, – сочувственно отозвалась Лиз и добавила: – Извини, но мне нужно, чтобы врач письменно подтвердил твои слова.

– Ладно, я попрошу у врача такую бумагу.

– Ну вот и отлично. Всего хорошего, Джина.

– Подожди! Не могла бы ты переключить меня на Линду? Я в двух словах объясню, что со мной произошло.

– Конечно, – ответила Лиз, переводя звонок.

– «Премьер-банк», Ар…

– Линда, это я.

– Куда ты пропала? Ты что, с ума сошла? Лиз рвет и мечет.

– Да пошла она… дрянь паршивая. Я в больнице вместе с Ширли. Знаешь, что наша корова от меня потребовала?

– Ни малейшего пре… Стоп, подруга. Как ты оказалась в больнице? Ширли плохо?

– Сейчас уже все нормально. У нее случился приступ астмы, а ингалятора при себе не было.

– У нее все обойдется?

– Да, если я ее не прибью. В общем, я объяснила ситуацию Лиз, она выразила фальшивое сочувствие и велела принести справку от врача, подтверждающую мои слова. Ничего себе, а?

– Это нелепо, – согласилась Линда, покривив душой. На самом деле, принимая во внимание подвиги Джины за последнее время, требование справки от врача отнюдь не показалось ей излишним.

– Как вы там, еще живы?

– Несколько часов был аврал, но сейчас уже легче. Кстати, знаешь что? В субботу вечером у меня свидание.

– Правда? – спросила Джина упавшим голосом.

– Да, с женщиной, которая открыла у нас счет. Она очень красивая.

– Потрясающе! Потом мне все расскажешь. Я позвоню тебе вечером.

Джина положила трубку. На душе у нее скребли кошки. Она всегда заставляла себя искренне радоваться за Линду, когда у той начинался роман, но на душе у нее становилось тяжело. Последнее увлечение, помнится, поглотило Линду целиком, и на лучшую подругу у нее совсем не оставалось времени. Дела пошли так плохо, что Джина с тоски стала посещать молодежный кружок при ближайшей церкви,