– Ты собираешься меня умыть?

– Что-то вроде того. Скорей, это будет холодный душ.

– Что это за цирк?

– Это цирк шапито. На арене хищники!

– Не понял.

– А что тут понимать, умник? Дверь закрой. Хищников, как известно, кормят.

– Ну, логично.

– А кем их кормят?

– Не знаю. Ну, там, коровами, наверное. В смысле – говядиной.

– Ага. Баранами. А до того их пасут, вот как тебя.

– В смысле?

– Аналитик, не тупи. За тобой следят.

– Кто?

– Ну, если отбросить версию, что наполеоновского министра полиции Фуше уже оживили, и это его рук дело, то кто-то из своих, так сказать, отечественных. Батя не мог тебе этакую тачку пряников на праздники подарить?

– Да ну, с чего бы?

– Вот и я думаю, с чего бы. Но стоит уточнить. Может, не он, но из конторы. Честно скажи, на тебе никакого криминала не висит?

– Господь с тобой! Круче превышения скорости и неправильной парковки никогда не было.

– Тогда выходит, это как-то связано с нашими делами. Ты по поводу клада никому не трепался?

– Нет.

– А какие-нибудь действия в этом направлении предпринимал?

– Ну… Я купил одну редкую монографию.

– Дорого?

Кернёв вздохнул:

– Не без того. Но она стоит своих денег.

– Там что-нибудь сказано о сокровищах?

– Ни слова. Это дневник боевых действий поручика 1-го морского полка Нефёдова из корпуса генерала Витгенштейна. Такая себе хроника боёв и маршей от Малоярославца и дальше: чащи Смоленщины, Ново- Свержин, Минск, Борисов, Березина, Студянка, Стахов.

– Понял-понял. Не части. Там есть что-нибудь для нас полезное?

– Возможно, да. Как минимум очень толково вычерченная карта местности, по которой двигался полк. Но я как раз сейчас читаю, ещё не закончил, так что пока ничего сказать не могу. Впрочем, если б там было что-то о кладе, то самого клада на этом месте давно бы не было.

– Логично. Не попрёшь. Тогда, выходит, причина для столь внезапного интереса к твоей особе одна – наш, с позволения сказать, загробный друг.

– Да ну, ерунда.

– Ага, как говаривал нам прапор в учебке: «Не болтайте ерундой!» Так вот не будем ею болтать, обратимся к фактам: сегодня с половины пятого к тебе приклеился «хвост», и волочился он за небезызвестным тебе серым «Пассатом», аккуратно сменяясь, аж до самого дома. Пасли тремя экипажами. Для кого только старались?! Ты бы и одну машину не срисовал! Кстати, у въезда во двор и сейчас колымага стрёмная дежурит, а внутри два глазастых лося.

– А ты-то откуда знаешь?

– Кернило, ну ты наивный, как чукотская гимназистка на первом свидании. Мои парни тоже за тобой ездочили. У них всё запротоколировано. Вот, пожалуйста, смотри. В 15:10 ты подъехал к церкви Святого Георгия. В 15:25 вышел. Кстати, что сказал тебе наш доблестный отец Константин?

– Что воскрешение мёртвых есть чудо Господне и стремиться к нему – безмерная гордыня, что спасение лишь в уповании на Господа. Ещё добавил, что само по себе это чрезвычайно интересно.

– Так и сказал – чрезвычайно интересно? Я верил, что у Костика ум в бороду не ушёл. Как говорится, в самую дырочку! Гордыни Наполеону не занимать, но пусть он за неё сам и отдувается, раз ему припекло воскреснуть. С нас какой спрос? Мы ж, буквально, добрые самаритяне, полны сострадания и человеколюбия. В поте лица помогаем страждущему вырваться из лап врага рода человеческого. Кроме того, если всё же удастся благополучно закончить наше безнадёжное начинание – Господь в полный рост явит свою милость и настоящее козырное чудо разуверившимся чадам. Аллилуйя!

Стало быть, продолжим. Итак: вот ты поехал в супермаркет и пробыл там с 15.47 до 16.32, а уже от супермаркета, с 16:32, тебя вели.

– Это что – тамошняя охрана?

– Ага, как же. Преследовали за угон тележки из здания торгового центра. Никак догнать не могли. Вы, гражданские, меня порой удивляете. Кому-то понадобилось тебя вычислить, и он это сделал элементарно – по мобильному телефону. Вот только для такого «элементарно» нужно иметь доступ в очень закрытые кабинеты Центра Связи твоего мобильного оператора. Но зато потом, – Димка хищно оскалился, – твоя верная, преданная трубка маякует о положении хозяина, как заведённая. Даже если ты спрячешься под кроватью своей бабушки на даче, она тебя сдаст. Кстати, как ты думаешь, почему я бегаю со старой «Нокией», а не с навороченной фигнёй, как у тебя?

– Не знаю.

– А я тебе объясню. Потому что с того самого узла, о котором я упоминал, в неё нельзя ввести программу, заставляющую трубку работать активным микрофоном даже в выключенном режиме. А в твою – на раз, два, десять. Усёк? Так что слушай меня внимательно. Завтра в 10.30 утра, без суеты и с улыбкой на лице, ты выйдешь из дому, сядешь в машину, газанёшь там пару раз для виду и, смирившись с тем, что фольксдойче не заводится, пойдёшь ловить такси. Возьми с собой документы и личные вещи, но только те, что влезут в несильно утрамбованную спортивную сумку.

– Зачем?

– За Уралом. Если я взялся обеспечивать безопасность нашего мероприятия, будь добр мне не мешать. Так вот, сядешь в такси, водитель будет знакомый.

– Какой?

– Знакомый.

– Ну, я его знаю?

– Удивительный вопрос.

– А как же «хвост»?

– Добрый ты. Тебе б в обществе охраны животных работать. «Хвост» – это не твоя забота. Купируем. Не волнуйся, все останутся живы. Остальное узнаешь завтра. А сейчас пойди, воткни штекер от телефона обратно в розетку, забери у ребёнка игрушку и умильно поговори с подругой детства о всякой ерунде. Пообещай завтра днём зайти.

– Чего ради?

– Какая мне разница? За луковицей, за валидолом, полистать выпускной альбом. Придумай что-нибудь. А завтра ты меня очень обяжешь, если забудешь телефон здесь.

– Но Ольга будет звонить.

– В Белоруссии мы купим тебе новую трубу и новую карточку, ты позвонишь Оле и всё объяснишь. Давай, Джим Хоукинс, действуй. «Пятнадцать человек на сундук мертвеца! Йо-хо-хо и бутылка рома»!