под него и устроиться на против ее теплого живота.

– Малыш. – сказала она, и начала тихо петь.

Эрагон сел напротив нее, слушая как она напевает и чувствуя, как теплые потоки воздуха входят и выходят из ее могучих легких. За ним, ее живот поднимался и опускался с убаюкивающей последовательностью.

В любое другое время, ее присутствия было бы достаточно, чтобы его успокоить, но не сейчас. Его мозг отказывался замедляться, его пульс продолжал стучать, и его руки и ноги были слишком жаркие.

Он держал свои чувства при себе чтобы не потревожить Сапфиру. Она сильно устала после двух битв с Торном, и вскоре она впала в глубокий сон, ее гудение почти не слышно за ровным дыханием.

И все же мысли Эрагона не давали ему отдыха. Кажый раз, он возвращался к одному неизменному факту: он был лидеров варденов. Он, младший член бедной фермерской семьи, стал главой второй по величине армии в Алагейзии. Все это казалось ему невозможным, как будто судьба играла им, заманивала его в смертельную ловушку. Он не желал этого, не искал этого, но все равно это с ним происходило.

' О чем думала Насуада, когда выбирала наследника? ' – думал он. Его сомнения не развеяли даже причины, по которым она выбрала его. ' Неужели она правда считала что я смогу ее заменить? Почему не Джормундур? Он был с варденами много десятилетий, и обладал знаниями о командовании и стратегии.'

Эрагон вспоминал как Насуада приняла предложения сотрудничества с Ургалами,несмотря на всю ненависть между их расами,несмотря на то,что это они убили её отца.'Мог бы я так сделать?Он думал,что нет-не тогда,по крайней мере.Могу ли я сейчас принять такое решение,если это будет нужно для победы над Гальбаториксом?'

Он не был уверен.

Эрагон принял попытку успокоить свой разум. Закрыв глаза, он сосредоточился на подсчете вдохов. Удержать внимание сфокусированным на цели было нелегко; каждые несколько секунд, какая-нибудь мысль или желание отвлекала его, и он сбивался со счета.

Вскоре, однако, его тело расслабилось, и,почти не осознанно, движение и видения его… снов взяли над ним верх.

Много вещей, которые он видел, некоторые мрачные и тревожные, как его мечты, отразили события прошлого дня. Другие были сладостно-горькими: воспоминания о том, что было или что он желал,чтобы было.

Тогда, как внезапное изменение ветра, его мечты слегка колебались и стали более твердыми и более существенными, как будто они были материальными фактами, что он мог протянуться и прикосновение. Все вокруг него исчезло, и он созерцал другое время и место – то,что казалось и странным и знакомым, как будто он видел это однажды, и затем это прошло от воспоминания.

Эрагон открыл глаза, но образы остались с ним, затеняя его окружение, и он понимал, что он переживает не нормальный сон:

Темная и одинокая равнина представилась ему, пересеченная единственной полосой воды, которая медленно текла на восток: лента избитого серебра, ярче самого яркого света полной луны… Плавающее на неназванной реке, судно, высокое и гордое, с белоснежными парусами, поднятыми и готовыми…Ряды воинов, держащих копья, и два закрытых капюшонами фигуры, идущие среди них, как будто в величественной процессии. Запах ив и тополей, и чувство проходящего горя… Когда раздается мучительный крик человека, и вспышка весов, и путаница движения, которая скрыла больше, чем показала.

А потом ничего, кроме тишины и черноты.

Взгляд эрагона прояснился, и он снова смотрел на крыло Сапфиры. Он сильно выдохнул, не понимая как вообще смог так долго не дышать – и дрожащей рукой смахнул слезы с глаз. Он не мог понять почему видение так сильно впечатлило его.

– Это было предчувствие? -удивился он. – Или что-то на самом деле происходит в этот момент? И почему это имеет какое-то значение для меня?

После этого, он был не в состоянии продолжать отдых. Его опасения вернулись с новой силой и толкнули его без передышки, вгрызаясь в его мозг, как множество крыс, каждый укус которых, казалось, заражает его ползучим ядом.

Наконец он выполз из-под крыла Сапфиры – стараясь не разбудить ее, – и побрел обратно к своей палатке.

Ночные Ястребы поднялись когда увидели его.Их лидер человек с изогнутым носом выступил вперед,чтобы встретить Эрагона:

– Вы в чем-нибудь нуждаетесь Губитель Шейдов?

Эрагон смутно помнил,что человека звали Гарвен.И он помнил,что после встречи с умами эльфов он потерял рассудок.Но сейчас он казался нормальным,не считая мечтательного блеска в глазах.Эрагон был уверен,что Гарвен в состоянии исполнять свои обязанности,иначе Джормундур не позволил бы ему приступит к работе.

– Сейчас нет,капитан-сказал Эрагон, – сколько Ночных Ястребов погибло сегодня?

– Шесть,сэр.Нас будет меньше пока мы не найдем им достойную замену.И мы хотим увеличить наше количество,чтобы лучше охранять вас.Нам не удалось спасти её-сказал Гарвен грустно-возможно если бы нас было больше…

' Мы все подвели её,' – сказал Эрагон. ' И чем вас было бы больше, тем больше было бы убитых '

Человек колебался, затем кивнул, выражение его лица было несчастным.

'Я подвел её'думал Эрагон когда заходил в свою палатку.Он был вассалом Насуады,и был обязан спасти её,даже больше чем Ночные Ястребы.И в единственный раз когда он её понадобился,он не смог её спасти.

Он проклинал себя.

Как её вассал,он должен был забыть обо всем и искать способ спасти её.Но он знал,что она этого не одобрит,она скорее умрет чем позволит её отсутствию помешать развитию дела которому она посвятила свою жизнь.

Эрагон выругалася и стал бродить взад – вперед по палатке.

'Я лидер Варденов.'

Только теперь когда она ушла он понял,что она для него не просто liegelord и командир,она стала его другом,и он чувствовал тоже желание защитить её,какое у него было по поводу Арьи.Если он попробует спасти её он проиграет Вареденам войну.

Я предводитель Варденов.

Он думал обо всех людях, которые были теперь его ответственностью: Роран и Катрина и остальная часть сельских жителей из Карвахолла; сотни воинов, с которыми он боролся рядом, и еще многие также; гномы; коты-оборотни; и даже Ургалы. Все теперь под его командованием и зависящие от его принятых решений в борьбе против Гальбаторикса и Империи.

Пульса Эрагона участился, в результате чего его видение замерцало. Он перестал ходить и схватился за столб в центре палатки, потом вытер пот со лба и верхней губой.

Ему было жаль,что нет никого с кем он мог бы поговорить.Он смотрел на Сапфиру,но сразу откинул эту идею,её отдых важнее.Он также не хотел обременять Арью и Глаэдра проблемами которые они все равно не смогут решить.К тому же он сомневался,что сможет нормально поговорить с Глаэдром,после их последнего разговора.

Эрагон продолжил монотонно шагать кругами: три шага вперед, раворот, три шага назад, разворот и сначала.

Он потерял пояс Белотха Мудрого. Позволил Муртагу и Торну захватить Насуаду. И теперь он возглавлял Варденов.

Снова и снова, в его мозгу пробегали те же самые мысли и с каждым повторением, его чувство беспокойства увеличивалось. Он чувствовал, будто был заперт в лабиринте у которого не было конца и вокруг каждого невидимого угла скрывались монстры, ждущие чтобы напасть. Несмотря на то что он сказал на встречи с Ориком, Оррином и другими, он не мог увидеть, как он, Вардены, или их союзники могли победить Гальбаторикса.

Я даже не смог спасти Насуаду, думая, что у меня есть свободный выбор в погоне за ней и и попытался. Горечь накапливалась внутри него. Задача, стоявшая перед ним, казалась безнадежной. Почему это должно