И он мог быть одним из них.

Знание этого дало ему ясность мысли, и чувство истощения исчезло, наряду со слабым состоянием, которое было от попытки покушения на его жизнь за несколько часов до этого. Ничто не было столь бодрящим как битва – ни еда, ни смех, ни работа своими руками, ни даже, любовь – и хотя он ненавидел битву, он не мог отрицать ее привлекательность. Он никогда не хотел быть воином, но он им стал и был полон решимости стать лучше, чем все, кто был до него.

Присев на корточки, Роран заглянул между двумя острыми краями плиты сланца при стремительном приближение к воротам, которые преградили им путь. Над и под поверхностью воды, потому что вода поднялась, были ворота из массивных досок дуба, окрашенные в темный цвет от возраста и влаги. Под водой, он знал, что находится сетка из железа и дерева, такая же, как решетка, через которую вода могла бы свободно пройти. Верхнюю часть будет труднее всего разрушить, но он догадывался, что длительное пребывание решетки в воде ослабило ее, и если часть ее может быть разбита, пробить дубовые доски выше будет гораздо легче. Поэтому он приказал привести в готовность два толстых тарана, прикрепленных к нижней части баржи. Поскольку они находились под водой, они нанесут удар по нижней части ворот, как раз когда нос ударится в верхнюю часть.

Это был хороший план, но Роран не имел ни малейшего понятия, сработает ли он.

– Готовьтесь, – прошептал он больше для себя, чем для кого-то еще, в то время как ворота приближались.

Несколько людей возле задней части баржи продолжали направлять ее шестами, но остальные оставались скрытыми под нагромождением щитов.

Отверстие арки, которая вела к воротам, лежало перед ними как вход в пещеру. Как только бока баржи проскользнули под тенью прохода, Роран увидел лицо солдата, появившегося над краем стены более чем на тридцать футов выше, круглое и белое, как полная луна. Он всматривался вниз с выражением ужаса и удивления.

Баржи двигались так быстро,что Роран успел только единственный раз выругаться, пока они не проплыли в прохладную темноту коридора, и сводчатый потолок защитил их от взгляда солдата.

Баржи ударили по воротам.

Сила удара отбросила Рорана прямо на стену сланца, за которой он сидел. Голова отскочила от камня, и, несмотря на то, что он носил шлем и подшлемник, в ушах Рорана зазвенело.

Одна из сланцевых плиток соскользнула назад и упала на него, оставив кровоподтеки на руках и плечах. Роран схватил ее по бокам и, с внезапной яростной силой, бросил за борт, где она разбилась о стену прохода.

В окружавшем их полумраке было трудно увидеть, что происходит; все были в замешательстве, и было слышно лишь эхо от шума. Увидев воду, заливающую его ноги, Роран понял что баржа начинает тонуть, но не мог сказать, что будет дальше.

– Дайте мне топор! – закричал он, отведя руку за спину. – Топор, мне нужен топор!

Он пошатнулся, когда баржа накренилась вперед, чуть не сбив его с ног. Ворота заметно прогнулись внутрь, но все еще держались. Со временем, давление воды может протолкнуть баржу через ворота, но у него не было времени ждать, пока это случится.

Как только гладкая рукоятка топора коснулась его протянутой руки, шесть святящихся треугольников появилось в потолке, там, где раньше их прикрывали заслонки. Прямоугольники коротко мигнули и арбалетные болты полетели к барже, добавляя гулкие удары об деревянные борта в общее смятение.

Где-то закричал человек.

– Карн! – закричал Роран. – Сделай хоть что-нибудь!

Оставляя мага с его заклинаниями, Роран начал ползти по поднимающейся палубе и по грудам сланца на носу баржи. И баржа покачнулась вперед еще на несколько дюймов. Другой оглушительный стон звучал от центра ворот, и свет сиял через трещины в дубовых досках.

Арбалетный болт попал в сланцевую плитку рядом с правой рукой Рорана, оставив пятно от железа на ней.

Он удвоил свою скорость.

Когда он достиг передней части баржи, звук треска, трения и разламывания вынудили его прикрыть ладонями уши и отступить.

Тяжелая волна нахлынула на него, ослепляя на мгновение. Мигая, чтобы очистить глаза, он видел, что часть разрушенных ворот упала в канал; теперь было достаточно пространства для баржи, чтобы войти в город. Однако, выше носа судна, торчали остатки ворот в виде сломанных деревянных досок, достигавшие высоты по грудь человека, шею, или голову.

Недолго думая, Роран перекатился назад.

– Опустите головы! – проревел он прикрываясь щитом.

Баржи скользили вперед под градом смертоносных болтов арбалетов в огромную каменную комнату, освещенную факелами, установленными вдоль стен.

В дальнем конце комнаты вода в канале текла через другие спущенные в воду ворота. Через решетку из древесины и металла, Роран мог видеть здания в самом городе.

Расширение с обеих сторон комнаты были каменными причалами для погрузки и разгрузки грузов. Шкивы, канаты, и пустые сети висели под потолком, а краны были установлены на высоких каменных платформах в середине каждого искусственного берега. Впереди и сзади комнаты были видны лестницы и проходы, высовывающиеся от покрытых плесенью стен, которые позволяли человеку пересекать канал не промокнув. Задний коридор также позволял добраться до караульных помещений выше туннеля, в который по каналу вошли баржи, к верхней части обороноспособности города, такой как парапет, где Роран видел солдат.

Разочарование затопило душу Рорана, когда он посмотрел на опущенные ворота. Он надеялся, что сможет доплыть до основной части города не попав в ловушку охраников.

'Ну, с этим я ничего не смогу сделать', – подумал он.

За ними на дорожку высыпали солдаты, одетые в красное, они встали на колени и приготовили арбалеты к залпу.

– Туда! – кричал Роран, махая рукой в сторону доков слева. Воины схватили свои шесты еще раз и подтолкнули зацепившуюся баржу к краю канала. Множество болтов,торчащих из их щитов, подтолкнули людей построиться 'ежом'.

Поскольку баржа приближалась, двадцать охранников обнажили мечи и побежали вниз по лестнице, чтобы помешать варденам сойти на берег.

– Скорей, скорей! – продолжал кричать Роран.

Болт попал в его щит, ромбовидный наконечник пробил полтора-дюймовое дерево и вышел прямо напротив предплечья. Роран споткнулся и поймал себя на мысли, что у него есть лишь несколько мгновений, прежде чем его нашпигуют арбалетными болтами.

Затем Роран вскочил на край дока и развел руки в стороны, балансируя. Он тяжело приземлился,упав на одно колено, и едва успел вытащить свой молот из-за пояса, прежде чем солдаты бросились на него.

Именно с чувством облегчения и дикой радости Роран встретил их. Он устал придумывать планы и заговоры, планировать их действия и волноваться о том, как все должно произойти. Здесь, наконец они были честными противниками – не жалкими, ползающими убийцами, – тут они могли честно бороться и убивать.

Столкновение было недолгим и чертовски жестоким. Роран убил или вывел из строя трех солдат в течение всего первых нескольких секунд. Затем Балдор, Дельвин, Хамунд и Мандель присоединились к нему, чтобы помочь вынудить солдат отступить от воды.

Роран не был великим фехтовальщиком, именно поэтому он не стал предпринимать попытки фехтовать с противниками. Вместо этого он позволял им наносить все удары на свой щит, впрочем, что они и пытались сделать, в это время орудуя своим молотом, вовсю ломая им кости. Иногда ему приходилось парировать выпад или удар, но он все же пытался уворачиваться и при этом наносить еще больше ударов и повреждений, чем наносили его противники, он понимал, что нехватка опыта во владении мечем может скоро плохо для него кончиться. Самая полезная уловка боя, которую он обнаружил, заключалась не в том, чтобы необычно размахивать мечом и пытаться выполнять маневры, которые могли занять годы