окровавленные руки. Он чувствовал себя выжатым. Пустым. Как будто он сделал недельную работу за несколько минут.

– Ты по-прежнему будешь способен сражаться? – спросил он Карна.

Маг пожал плечами. – Не настолько хорошо, как раньше… Это цена, которую пришлось заплатить. В любом случае, мы не можем идти в бой без тебя во главе.

Роран не стал спорить. – Ты должен отдохнуть, скоро рассвет.

– А что ты будешь делать?

– Я пойду умоюсь, найду одежду, а затем посмотрю, нашел ли Балдор еще убийц Гальбаторикса.

– Ты не собираешься ложиться?

– Нет, – он почесал грудь,однако остановился, когда понял, что делает, – Я не мог спать до этого, а уж теперь…

– Я понимаю, – Карн медленно встал. – Я буду в своей палатке, если понадоблюсь.

Роран смотрел на него, не в силах встать на ватные ноги. Когда его уже не было видно, Роран закрыл глаза и подумал о Катрине, пытаясь успокоиться. Призвав все силы,что остались, он добрался до своей развороченной палатки и отыскал свою одежду, оружие, броню и дождевик. Во время этого он старательно избегал смотреть на тело убийцы, хотя иногда мельком замечал, как двигается край запутанной ткани.

Наконец, Роран опустился на колени и, отведя взгляд, выдернул кинжал из тела. Лезвие свободно вышло с звуком металла, скользнувшего по кости. Он сильно встряхнул кинжал, чтобы очистить его от крови, и услышал как несколько капель коснулись земли.

В холодной тишине ночи, Роран медленно готовился к бою.Затем он разыскал Балдора – который уверял его, что больше никто из часовых не пострадал – и пошел по периметру лагеря, прокручивая в голове все моменты предстоящего нападения на Эроуз. После этого он нашел оставшуюся с обеда половину холодной курицы и сел, глодая курицу и смотря на звезды.

Тем не менее, что бы он ни делал, его мысли снова и снова возвращались к сцене, в которой мертвый молодой человек лежал рядом с его палаткой.

'Кто, кто же решает, кому жить, а кому умереть? Моя жизнь стоила не больше, чем его жизнь, но он мертв, в то время как я могу наслаждаться по крайней мере еще несколькими часами жизни. Это случайность, жестокая и необъяснимая, или в этом есть какая-то упорядоченная цель, даже если она и лежит за пределами нашего понимания?'

– Ну, и каково тебе жить с сестрой? – спросил Роран Балдора, когда они проезжали рядом с самоцй близкой мельницей в полумраке, который предшествует рассвету.

– Здесь особо нечем наслаждаться, правда? В смысле, она еще маленькая, как котенок. – Балдор вел лошадь под уздцы, поскольку она постоянно поворачивала полоске сочной травы около дороги. – Странно иметь еще одного родственника – брата или сестру – спустя столько лет.

Роран кивнул. Повернувшись в седле, он оглянулся через плечо, чтобы удостовериться, что колонна пехотинцев из шести ста пятидесяти человек, не отстает от них. Около мельниц Роран спешился и привязал коня к столбу перед самым низким из трех зданий. Один воин остался, чтобы отвезти лошадей обратно в лагерь.

Роран пошел к каналу и спустился по деревянной лестнице, построенной на грязном берегу, которая вела к самому краю воды. Потом он взошел на одну из четырех барж, выстроенных в одну линию.

Баржи, скорее были похожи на сырые плоты, чем на плоскодонные лодки, на которых жители Карвахолла спустили от Нарды к Тирму; Роран был благодарен, что у барж не было носов. Это позволяло, соединить четыре баржи досками, гвоздями и веревками, сделав, таким образом, сплошную палубу пятиста фунтов длиной.

Куски сланца, которые мужчины, под руководством Рорана, привезли в вагонах из шахты, лежали впереди и по бокам первой и второй барж. Наверх клали мешки с мукой – которую они нашли на мельницах, пока не образовалась защитная стена. Где закончился сланец, стена продолжалась, сложенная из мешков муки: два мешка в ширину и пять в высоту.

Огромный вес сланца и плотно упакованной муки, объединенный непосредственно с самими баржами, смог бы послужить чем-то вроде массивного, водного тарана, который, как надеялся Роран, сможет сломать уже полусгнившие ворота в конце канала. Даже, если ворота были защищены магически – хотя Карн не верил в это – Роран не думал, что любой маг, защищающий Гальбаторикса, окажется достаточно сильным, чтобы остановить набирающую скорость баржу.

Кроме того, насыпь из камней и муки обеспечивала определенную степень защиты от копий, стрел и других снарядов.

Роран аккуратно пробирался к верхней части баржи. Он втиснул свое копье и щит между двумя штабелями сланца, а затем повернулся посмотреть на воинов между рядами.

Все люди, находящиеся около баржи, толкали нагруженную сланцем баржу глубже и глубже в воду, пока она не продвинулась на несколько дюймов вниз по течению.

Карн, Балдор, Хамунд, Дельвин, и Мандель присоединились к Рорану, где он стоял. Они выбрали для себя самую опасную позицию на плавающем судне. Если вардены должны были пробиться в Эроуз, он потребовал бы высокой степени удачи и умения, и ни один из них не был готов доверить эту попытку кому- либо еще.

Находившейся на задней части баржи, Роран бросал взгляды на Бригмана, стоявшего среди воинов, которыми он недавно командовал. Ослушившейся вчера приказа, Бригмал был отстранен Рораном от командования и не имел права покидать свою палатку. Тем не менее, Бригман просил Рорана позволить ему учавствовать в последней битве за Эроуз, и Роран неохотно согласился; меч Бригмана может оказаться полезным, и, вообще, любой меч будет иметь значение в наступающей битве.

Роран все еще задавался вопросом, принял ли он правильное решение. Он был довольно уверен, что воины были теперь лояльны к нему, не к Бригману, но Бригман был их капитаном в течение многих месяцев, и о таких отношениях трудно забыть. Даже если Бригман не пытался доставить неприятности в рядах, он оказался способным проигнорировать приказы, по крайней мере когда их отдавал Роран.

'Если он даст мне любую причину для недоверия, я выкину его за борт', – подумал Роран. Но мысль оказалась бесполезной. Если бы Бригман действительно обернулся против него, то это бы произошло в таком беспорядке, что Роран не заметил бы ничего, пока бы не было слишком поздно.

Когда все люди за исключением шести, взошли на баржу, Роран приставил ладони ко рту и прокричал: – Молитесь за на нашу победу!

Двое мужчин стояли на дамбе на самой вершине холма, на дамбе, которая замедляла и сдерживала поток воды, текущий от болот к северу. Двадцатью футами ниже, находилось первое водяное колесо с бассейном под ним. Перед бассейном находилась вторая дамба, где также стояло два человека. Еще двадцатью футами ниже было расположено второе водное колесо и второй, все еще глубокий бассейн. И в самом конце бассейна находилась последняя дамба с парой людей, стоявших на ней. А в основании последней дамбы находилось третье и последнее водное колесо. Начиная от него, поток воды беспрепятственно тек по земле, пока не достигал Эроуза.

В дамбы было встроено трое шлюзовых ворот, на закрытии которых Роран, по совету Балдора, настоял еще во время их первого посещения мельниц. В течение двух прошедших дней, отряды мужчин, орудуя лопатами и кирками, погружались под продолжающую подниматься воду и выкапывали землю с задней части дамб, пока среди уплотненных слоев земли наконец не образовался проход. Затем они клали длинные и прочные балки в грязь по обе стороны от шлюзовых ворот.

Потом мужчины на средней и верхней дамбах хватали эти балки, которые торчали на несколько футов от насыпей, и начинали укладывать их спереди и сзади в устойчивом ритме. В соответствии с их планом, двое, стоявшие на нижней дамбе, выждали пару минут, а затем присоединились к общему делу.

Роран как раз схватил мешок муки, когда увидел это. Если бы они промедлили хоть на несколько секунд, катастрофа была бы неминуема.