По всей вероятности, мы вернем его в управление госбезопасности для доследования. Вот все, что я вам могу сказать. Дайте свой пропуск, я его отмечу. До свидания, гражданка Дубинская.
Я вышла из кабинета прокурора словно в дурмане, с одним желанием – поскорее уйти отсюда.
– Ну как, малышка, замучили тебя? Этот прокурор – сущий зверь. Если привяжется к кому-нибудь – пиши пропало. Ты проверила протокол допроса?
– Вот что, гражданин, оставьте меня в покое, а то я позову милиционера.
– А ты, оказывается, девушка с характером. Прекрасно! Я таких темпераментных люблю. Пойдем повеселимся?
Я вышла на улицу, надеясь, что донжуана не пропустят через проходную. Но он только помахал рукой вахтеру, побежал за мной и больно схватил за руку.
– В чем дело? Стой, говорю! От меня не удерешь, тем более что ты мне пришлась по вкусу. И не вздумай дергаться, а то побью, хуже будет.
Я беспомощно озиралась вокруг. Что надо делать в таких случаях? Как защищаться? Ничего путного не приходило в голову.
Внезапно донжуан выпустил мою руку. Я повернулась. Рядом стоял Фронтчак.
– Ты что, молодой человек, к девушке пристаешь? По шее захотел? А ну-ка проваливай, да поскорее!
– А… папаша, мое почтение! Исчезаю. Я просто хотел помочь девушке! Привет!
Да, Фронтчак появился как нельзя более кстати.
– Ох, спасибо вам! Этот тип пристал ко мне в военной прокуратуре. Проходимец какой-то.
– В прокуратуре? А что вы там делали?
Я рассказала все с самого начала.
– Ну вот, я по-прежнему понятия не имею, в чем дело. Какая-то загадочная история. Похоже, здесь действует та же рука, что написала на меня донос в партийную организацию.
– Я, кажется, начинаю понимать нашего начальника отдела кадров. Он был уверен, что вас не выпустят, и написал приказ об увольнении. Боюсь, что с устройством на работу у вас тоже могут возникнуть трудности. В случае чего, приходите ко мне. Я знаю, к кому обратиться в комиссии партийного контроля.
– Не уходите еще, пожалуйста. Объясните, чего они хотят от ни в чем не повинных людей? Что все это значит? Мне бы надо теперь лучше разбираться в жизни, а я понимаю все меньше и меньше. Вокруг меня словно туман, сквозь который ничего не видно.
– Я и сам не знаю, как это объяснить. Видите ли, сразу же после войны разгорелись политические страсти. И очень много наших поубивали. Управление госбезопасности стремится не допустить повторения этого, но чудовищно перебарщивает. Каждый, кто без разрешения, а иногда просто по неведению хранит ружье, выстрелившее в последний раз двести лет назад, готовит государственный переворот, угрожает власти. В такой обстановке любой человек может погубить кого угодно, если только не пожалеет бумаги. Достаточно написать первое, что взбредет в голову, – осечки не будет. Делу дадут ход, а автор доноса ровным счетом ничем не рискует. Ну, я пошел. Мы еще поговорим об этом. Не забудьте, что я вам сказал относительно работы.
Найти работу оказалось действительно нелегко. Я каждый день подавала заявления. Их охотно принимали, но уже назавтра выяснялось, что вакансии нет. Сначала мне это казалось роковым стечением обстоятельств. Но вот прошла неделя, десять дней, и я почувствовала, что мои неудачи не случайны.
Я подала очередное заявление на вакантную должность калькулятора. Объявление публиковалось в газете в третий раз, из чего нетрудно было заключить, что в кандидатах на это место избытка нет.
Меня встретили с энтузиазмом. Характеристика с прежнего места работы понравилась. Мне предложили на следующий же день приступить к работе. Я согласилась. Но назавтра, когда я пришла на работу, меня вызвали в отдел кадров и сообщили, что Варшава не утвердила мою кандидатуру.
Теперь мне все стало ясно. Я пошла к директору предприятия, который накануне сам принимал меня на работу, и сказала:
– Дайте мне, пожалуйста, адрес вашей варшавской организации, я съезжу туда и узнаю. Не сердитесь, мне самой это очень неприятно, но за десять дней это уже пятый отказ. Происходит что-то непонятное для меня. Посоветуйте, что мне делать?
– Я вас прекрасно понимаю, – директор явно жаждал от меня отделаться. – И очень сочувствую. Мы еще попытаемся переговорить с Варшавой и сообщим вам…
– Я сама поеду в Варшаву. Если это они мне отказывают, то я, по крайней мере, узнаю правду.
– Ехать долго, утомительно. И жалко денег. Я вам не советую.
– Тогда что мне делать? Не могу же я жить без работы.
– Ладно! Так и быть, я вам скажу. Нам по секрету сообщили, что вы находитесь под следствием. Теперь ясно? Только, ради бога, не выдавайте меня, а то неприятностей до конца жизни не оберешься.
– Спасибо большое и не беспокойтесь, я никому ничего не скажу. Простите мою резкость, сами понимаете…
Я пошла в ателье. Кроме мамы и Стефана, там был еще какой-то мужчина. Я дождалась его ухода и рассказала обо всем.
– Ты можешь учиться скорняжному делу. Ведь шить ты умеешь. Это лучший выход из положения. Стефан давно говорил, что у тебя наверняка получится неплохо, – предложила мама. – Ты быстро подготовишься к экзамену на мастера и будешь прилично зарабатывать. Меха всегда в моде. Это хорошая специальность.
– Благодарю вас, Стефан. Я знаю, это ваша идея. Жаль, что я не подумала об этом раньше. Но когда уж
