известняка, иногда — из глины. Ранние оссуарии украшены резными узорами, на поздних встречаются религиозные символы, в частности — менора. Среди надписей на оссуариях наиболее распространены были имена покойного на арамейском или греческом языке, иногда слово «мир» («шалом»), или запрет открывать запечатанный ящик.
В этот период еврейские мудрецы спорили, был ли день сбора костей родителя для вторичных похорон днем горя или радости; было решено, что это был день утреннего поста и пира днем. Традиция вторичных похорон в оссуариях не сохранялись у евреев в период после разрушения Второго Храма.
Среди найденных есть такие, что претендуют на упоминания в Новом Завете. Например, оссуарии Иакова и Каиафы.
История «обретения» оссуария Иакова точно неизвестна. В печати было сообщено, что известный израильский коллекционер О. Голан, недорого приобрел в небольшой антикварной лавке оссуарий, по форме напоминающий изделия I века н. э. Позже удалось прочесть надпись на арамейском языке «Иаков, сын Иосифа, брат Иисуса».
Единого мнения о находке среди историков пока не выработано. Многие говорят, что надпись более поздняя подделка. Такие же споры ведутся и вокруг другой знаменитой находки.
Оссуарий Каиафы был найден в 1990 году во время строительства водного парка в Иерусалиме. Землекопы неожиданно проломили свод искусственной пещеры, на поверку оказавшейся погребальной камерой, запечатанной приблизительно со времени второй Иудейской войны (70 год). Камера вмещала в себе 6 целых и 6 расколотых могил. На узкой стороне одной из них прочли надпись — «Иосиф, сын Каиафы». Интересно, что в рот умершему положили монетку, что характерно для греческого, а не иудейского обычая.
Католические оссуарии, как правило, представляют собой открытое хранение костей в склепах или часовнях. Обычно эта мера, позволяющая экономить место на кладбищах. К наиболее известным относятся оссуарии при церкви Санта-Мария-делла-Кончеционе в Риме, Капелла костей в португальском городе Эвора и Костехранилище в Седлеце, о котором говорилось выше. Однако самый большой оссуарий в мире находится в катакомбах Парижа, в которых складированы останки более 6 миллионов человек.
Хранение костей в специальных помещениях — давняя традиция погребения на горе Афон.
Вот как описывает посещение подобного места писатель Борис Зайцев, побывавший на Афоне в 20-е годы XX века:
Гробница Андреевского скита — довольно большая комната нижнего этажа, светлая и пустынная. Шкаф, в нем пять человеческих черепов. На каждом указано имя, число, год. Это игумены. Затем, на полках другие черепа (около семисот) рядовых монахов, тоже с пометами. И, наконец, самое, показалось мне, грозное: правильными штабелями, как погонные сажени валежника, сложены у стены, чуть не до потолка, мелкие кости (рук и ног). Сделано все это тщательно, с той глубокой серьезностью, какая присуща культу смерти.
Греческую традицию сохранения останков переняли и другие страны с православным укладом. В частности всем известны знаменитые пещеры Киево-Печерской лавры, в которых хранятся останки монахов. Есть подобные хранилища и в других монастырях.
Оссуарии используются для массового захоронения погибших в крупных сражениях, причем зачастую в случае, когда останки невозможно идентифицировать. Так, останки более чем 130 тысяч французских и немецких солдат, погибших в сражении при Вердене (Верденская мясорубка), хранятся в оссуарии Дуамон.
В болгарском городе Плевен существует мавзолей-костница русских и румынских солдат, павших при осаде этого города во время освобождения Болгарии от турецкого владычества.
Существуют и многие другие хранилища, которые нельзя описать в одной статье. Многочисленные оссуарии, существовавшие у разных народов, могут много рассказать нам об отношении наших предков к смерти. Например, об обыденности этого явления, о привычке видеть смерть рядом и относительном равнодушии к ней.
В то же время почти полное отсутствие такого обычая у ныне живущих народов и главное страх и одновременно интерес, который вызывают такие места, это тоже, наверное, о чем-то говорит. Вот только о чем?
КАК ПРИПОДНЯТЬ ВЕНЕЦИЮ?
Венецию построили в лагуне; каналы здесь равноправны с улицами, и наводнениями никого не удивишь. Они возникают из-за того, что ветер порой нагнетает воду в северную часть длинного и мелкого Адриатического моря. Если это явление совпадает с приливом, уровень воды в городе может подняться на 1–2 м.
Два фактора говорят о том, что в будущем проблема станет еще острее: повышение уровня моря из-за глобального потепления и проседание почвы. Выкачивание грунтовых вод в прошлом веке тоже усугубило проблему. Вода, занимающая небольшие пустоты между крупинками осадочных пород, обеспечивает давление, которое принимает на себя часть нагрузки. При снижении порового давления (то есть при откачке воды) карман прекращает существование, и крупинки осадочных пород теснее прижимаются друг к другу. В результате происходит усадка грунта. К счастью, Венеция из-за этого понизилась только на 15 см, так что у города есть пространство для маневра.
Что можно предложить в такой ситуации? Уже несколько лет в разработке находится проект MOSE, который направлен на создание надувных ворот: их планируется закрывать на время опасно высокого прилива. Несмотря на проблемы с финансированием и критикой со стороны экологов, эта инициатива медленно, но верно продвигается вперед.
Недавно в центре обсуждения оказалось другое предложение: давайте закачаем грунтовые воды обратно. Ведь в конце 1950-х это с успехом проделали в калифорнийском Лонг-Биче, где уровень суши опустился почти на 10 м. Ввод жидкости стабилизировал ситуацию, а в некоторых местах поверхность подросла на 30 см. Предварительное исследование показало, что такого же эффекта можно добиться и в Венеции. Для города, оказавшегося на краю, это будет большим подспорьем.
Компьютерное моделирование показало, что через десять лет непрерывной работы (за это время
