– Вы когда-нибудь видели, как сидят голуби на третьем рельсе в метро, сэр? Тот же случай.

– Я в метро не езжу. У меня шесть машин, все похожи одна на другую.

– Ток не опасен для человека, который к нему прикасается, до тех пор, пока человек, находясь в контакте с током, не коснется другого предмета.

– Но ведь не может же он торчать там вечно? Циркач какой-то. Может, в этой банде все террористы – канатоходцы, акробаты и прочее?

– Пока что он здесь один, – сказал Лемминге, и в этот момент человек, балансировавший на оголенном проводе, подпрыгнул и как бы поплыл по воздуху к земле – тем же волшебным образом, как поднимался на ограду с другой стороны.

– Пора его остановить, – пробормотал Леммингс и набрал номер основного поста безопасности.

Хьюберт Миллис смотрел, как человек в черной футболке бежит по газону, отделяющему административный корпус от первой линии обороны. Крошечное облачко пыли взлетело у его ног. Потом другое. Но он все бежал.

– Что там у вас за охрана? В бегуна попасть не могут!

– Они стараются, – сказал Леммингс. – Что там у вас такое? – заорал он в трубку. – Мазилы!

– Погодите, – сказал Миллис. – Он, кажется, уходит.

Лемминге ринулся к окну. Тощий в черной футболке сделал разворот на 180 градусов. Тучки пыли еще клубились у его ног, по-прежнему без всякого для него вреда, но теперь он определенно бежал в противоположном направлении.

Высоко подпрыгнув, он красивой дугой поднялся до высоты электрифицированного забора, на этот раз не сделав остановки, в полете миновал его высшую точку, приземлился с наружной стороны и без задержки побежал дальше.

– Мы его отпугнули, – радостно сказал Лемминге. – Мои люди отпугнули его!

– Может, оно и так, – произнес Миллис. – А может, и не так. Я смотрел на него в тот момент, когда он развернулся. Он смотрел вон на то здание по ту сторону шоссе, словно что-то привлекло его внимание, и он переменил планы.

– Прошу прощения, сэр, но это как-то нелогично. Очевидно, что его целью были вы. Он не стал бы поворачивать обратно, пройдя половину пути.

– Да? Тогда почему он бежит к тому зданию? – поинтересовался Миллис.

Римо Уильямс с легкостью преодолел посты охраны у «Америкэн автос». Как все воины, привыкшие рассчитывать больше на оружие, чем на свои собственные силы, обезоруженные, охранники сделались совершенно беспомощны.

Ограда тоже была пустяк. Волосы на предплечьях Римо ощутили течение электрического тока прежде, чем он разумом это понял. Несколько секунд, проведенных им на вершине ограды, позволили сделать рекогносцировку, а уж потом, на земле, ничего не стоило уворачиваться от пуль внутренней охраны, боявшейся перестрелять друг друга.

Римо знал, что Миллиса следовало искать на верхнем этаже самого высокого корпуса, но как раз на бегу к этому зданию уголком глаза он приметил блеск чего-то еще.

На крыше здания, расположенного за территорией комплекса, отразилось в каком-то стеклышке заходящее красное солнце.

На крыше прятался человек. Даже с расстояния в пятьсот ярдов Римо узнал его – это был человек со шрамом, которого он видел сегодня днем и который сейчас приник к оптическому прицелу винтовки.

И поскольку Хьюберт Миллис интересовал Римо только как нить к стрелку, называвшему себя Римо Уильямсом, он развернулся и направился разбираться с типом, который спер у него имя.

Оптика снайперской винтовки работала идеально. Хьюберт Миллис был отчетливо виден в прицел. Ухохочешься. Столько сил ухлопать на обеспечение безопасности и не подумать о том, что снайпер может свить гнездо за территорией комплекса!

Сидя на корточках, стрелок видел, как Миллис встревоженно говорил с подчиненным, как возникла у ворот какая-то неразбериха. Плевать! Еще несколько минут и – конец.

Он закрыл оптический прицел. Достал из открытого кейса дополнительные детали, превращавшие «беретту-олимпик» в стрелковое ружье. Ввинтил складной приклад, растянул его и приложил к плечу, проверить, ловко ли. Отлично!

Затем он насадил на дуло держатель, в который, как по маслу и плотно, вошел ружейный ствол. И наконец заменил патронную обойму, чтобы годилась для сверхдлинных пуль 16-го калибра.

Под конец он старательно проверил, все ли соединено прочно и до упора.

Вскинул ружье к плечу и приник к прицелу.

В поле зрения оказалась входная дверь управления компании «Америкэн автос».

Он поднял дуло так, чтобы увидеть небо, затем медленно опустил его, пока не остановился на уровне верхнего этажа административного корпуса. Миллис все еще был там, разговаривал с кем-то. Хорошо.

Стрелок глубоко вдохнул и мало-помалу осторожно усилил давление на курок, для пущей гладкости первого выстрела. Нужно, чтобы второго не потребовалось.

Он тщательно прицелился в грудь Миллиса.

Тут вдруг его с силой двинуло в плечо ружейным прикладом, откинув назад.

Придя в себя, он понял, что сидит, а его любовно собранное ружье на несколько футов отлетело в сторону. Да что такое?! Ведь он даже выстрелить не успел!

Он поднялся на ноги, нагнулся за ружьем. Вроде цело. Нет. Погоди. Вдоль ствола прочертилась царапина, а вот и обломок камня на гравийном покрытии крыши. Раньше его тут точно не было. Он поднял обломок. Нет, это был не камень, а кирпич, причем точно того цвета, что и стены здания, на крыше которого он находился.

Значит, кто-то бросил его. Но кто? Как? На крыше не было ни души, а других зданий в такой близости, чтобы добросить камень, нет. Кроме того, он определенно помнит, что ствол подбросило вверх. Значит, камень бросили снизу. Но это невозможно! Он на крыше двадцатиэтажного здания!

Тем не менее он перегнулся через парапет и посмотрел вниз.

Он увидел человека. Вернее, что-то фантастическое в человеческом облике.

Оно взбиралось по совершенно ровному отвесному фасаду здания, чудом цепляясь за швы между кирпичами. При этом оно не просто карабкалось, оно стремительно продвигалось вверх.

По мере приближения лицо существа виделось все отчетливей. Оно часто поднималось вверх, чтобы взглянуть на стрелка, и тот узнал человека, который на презентации «дайнакара» побежал к старому китайцу, когда началась стрельба.

Что он тут делает? Впрочем, какая разница? Он прицелился в белое лицо и выстрелил.

Тот прекратил подъем и прыгающим пауком отскочил в сторону. Промах.

Стрелок выстрелил снова. На этот раз его цель отскочила в другую