— Вы нас тоже не забывайте, заглядывайте почаще! — все никак не убирались во флайер гости, желая непременно заверить соседей в своем самом искреннем расположении. — Как раз и консервы свои заберете.
— Мы и прямо сейчас можем… — дернулся вперед Винни, сообразив, что в противном случае его ждет очередная яичная готовка и, что еще хуже, трапеза.
— Да ладно, нам не к спеху, — мужественно осадил пилота Сакаи, хотя в конце его голос предательски дрогнул. Но сохранить лицо было важнее. — Завтра или послезавтра подлетим.
— Мы будем жда-а-ать! — Полина махала Роджеру сквозь прозрачный купол, пока флайер не поднялся над макушками деревьев.
— А все-таки душевные они ребята, — с одобрением заметил Теодор, косясь на стоящий у Дэна на коленях ящик с яйцами. — Даже не верится, что геологи.
Рыжий кивнул, озадаченно рассматривая пятнышко свежего куриного помета на стенке ящика.
За день Станислав внимательнейшим образом ознакомился и с венозной, и с артериальной, и с пищеварительной, и вообще всеми прочими системами — причем не только человека, но и киборга. Увы, Вениамин оказался прав: различить их без спецтехники было невозможно. Сверхспособности DEX’ов были обусловлены внедренными во все органы наноимплантатами, контролируемыми центральным процессором в мозгу. Если киборг оцарапается или порежется — потечет та же кровь, теплая и красная; ее даже человеку перелить можно и обратно, если группа и резус-фактор позволяют. При боевом ранении процессор скомандует имплантатам перекрыть поврежденный сосуд, но на обычном медицинском обследовании кровь потечет из пальца либо вены, как ей и положено. Сам же процессор надежно экранирован и на томографе не отобразится.
Станислав разочарованно откинулся на спинку кресла, забарабанил пальцами по подлокотнику.
— Что, решил составить мне конкуренцию? — насмешливо поинтересовался Вениамин, проходя мимо с чайником в руке.
— А тебе-то чего не спится? — оглянулся на друга капитан.
— Во рту что-то пересохло. — Доктор открыл кран и подставил под него чайник.
— И мне тогда завари. — Станислав смахнул бесполезные вирт-окна. Действительно, за день освоить анатомию и физиологию до уровня медика невозможно, проще спросить совета у имеющегося. — Вень, ну должна же быть какая-то зацепка! Эти проклятые имплантаты должны себя выдавать хоть косвенно!
— Должны, — согласился доктор. — Например, можно сломать подозреваемому руку.
— И что?
— Киборгу так просто не сломаешь. У него кости тройной прочности.
— Превосходная идея, — язвительно сказал капитан, представив всю команду с лубками наперевес, — по закону подлости киборгом наверняка окажется последний проверенный. — А чего-нибудь менее радикального нет?
Доктор сморщил нос и долго его чесал, словно пытаясь разгладить обратно, а потом изрек:
— У киборгов, по сравнению с людьми, гораздо больший расход энергии. Им нужна пища не только для клеток, но и для встроенного между ними оборудования. Всего одна минута работы мышечных наноимплантатов «съедает» столько же калорий, сколько четверть часа бега трусцой.
— Так он, получается, должен жрать как не в себя? — изумился капитан.
— Когда использует имплантаты — да. Но, если не ошибаюсь, это происходит только в боевом режиме. Инфракрасное зрение, сканер, подслушку и прочие штучки он тоже вроде бы запускает по потребности. А вот процессор должен работать непрерывно, как и окружающий его мозг. И в качестве топлива для них обоих лучше всего подходят углеводы: глюкоза, фруктоза, сахароза…
— Точно, — вспомнил Станислав. — Я читал, что киборгам доппайком сахар выдают. Еще удивился: на кой их так балуют, целых двести граммов в день?
Чайник вскипел и отключился, пронзительно пискнув. Друг снял с полки две кружки, обычную и полулитровую, для себя, кинул в них по чайному шарику (Стас любил крепкий, Веня — почти прозрачный), наполнил до краев кипятком и вернулся за столик. Снял крышечку с сахарницы.
Станислав тупо глядел, как в пол-литровой чашке расходятся круги от белых кирпичиков: один бульк… два… три… четыре…
— А скажи-ка мне, Веня, — вкрадчиво начал он, — сколько весит один такой кусочек?
— Ты что?! — возмутился доктор. — Мы же со школы знакомы!
— А как звали девчонку, за которой мы оба ухлестывали в девятом классе?
Веня уронил пятый кусочек сахара и потрясенно уставился на капитана. Тот, опомнившись, тряхнул головой.
— Нет, это бред какой-то! Если мы друг друга подозревать начнем, впору вконец свихнуться.
— Вот-вот, — облегченно подтвердил доктор. — Тем более что я убей не помню никакой девчонки. Лучше скажи, сколько банок сгущенки съедает за день наш навигатор?
— Одну… или две… — наморщил лоб капитан. — Нет, точно две. Я видел, как он после обеда новую открывал.
— Ага! А там, между прочим, половина веса — сахар! — Веня снова подошел к шкафчику, снял с полки одну банку. — Ну почти половина — сорок три с половиной процента. В банке четыреста граммов… Две банки… За день получается триста сорок восемь граммов сахара, даже с избытком!
— Зато он чай несладкий пьет, — вспомнил Станислав. — Литрами, крепкий. Такой только сгущенкой и заедать.
— Но две банки в день?! Нет, Стасик, что-то тут нечисто! — Венька зловеще потряс указательным пальцем — похоже, снова вошел в образ параноидального доктора Ватсона.
— Ты ж сам его нанял, — возмутился капитан. — И сам велел ему побольше пить и получше питаться! А теперь меня упрекаешь?! Кстати, киборги разве болеют? Бронхитом, в частности?
— Чтобы простудить киборга, надо очень потрудиться, — признал доктор. — Иммунитет у него должен быть под стать всему остальному.
На кухню зашла Полина в легкомысленном куцем халатике. При виде полуночных сочаевников она ойкнула и попыталась натянуть материю хотя бы до конца попы, но оба мужчины смотрели не туда, а на надкусанную шоколадку в руке девушки — двухсотграммовый молочный брусок с орехами.
— Я за чайком, — робко сказала Полина. — Можно?
— Конечно! Как раз недавно вскипел. — Доктор галантно снял с полки еще одну кружку, открыл банку с заваркой. — Любишь шоколад?
— Обожаю, — искренне сказала девушка и укусила шоколадину еще раз. — Я какаоманка, дня без него прожить не могу. Целую коробку с собой взяла, чтобы на весь месяц хватило. Только моим коллегам не говорите, пожалуйста! А то делиться заставят…
Полина прихватила кружку и вышла, соблазнительно виляя откормленной на шоколаде попкой.
— Между прочим, — уныло заметил капитан, — любой из членов экипажа может запросто держать у себя под кроватью хоть ящик сахара и потихоньку его трескать. Дэн хотя бы не скрывается.
— Предлагаешь провести обыск кают? — оживился доктор. — Выманивать их по очереди и…
— И! — передразнил Станислав. — Любовь к сладкому еще не преступление. А вот вторжение в личную жизнь — да! Если меня там кто-нибудь застанет…
— По крайней мере, каюты экипажа ты можешь обыскать капитанским произволом, имеешь право.
— Все равно придется объяснять парням зачем. Иначе они черт-те что вообразят. Что я их ворами считаю, например.
— А ты предпочитаешь считать их киборгами?
Станислав кинул в кружку кусочек сахара и мрачно заболтал ложечкой.
К исходу второго дня сканирования местности — и пятого часа полета — Сакаи на собственной шкуре убедился, что геологоразведка действительно не просто скучное, а
— Мне остро не хватает сада камней, — пожаловался он сидящему за штурвалом Винни. — И
