Лед, нахмурившись, склонился над вором. Как ни странно, крови было мало, но, несомненно, парень был еще жив. Черные волосы разметались по полу, дыхание почти остановилось…
Гоблин, в ужасе смотревший на то, что осталось от алтаря (ничего, короче), выпучил глаза.
- Спасайтесь, братья! Пророчество сбылось! Одна и та же кровь упала на алтарь второй раз! И наш Бог отвернулся от нас! - возопил он.
«Братья» переглянулись, заорали и бросились в бегство…
К пятерке спешил командир отряда гномов. Через весь лоб у него проходила широкая ссадина, на что тот явно плевал.
- Живой? - с тревогой в голосе поинтересовался он, склонившись над Илом.
- В прошлый раз оклемался и сейчас не сгинет, - но в голосе Мэй звучала неуверенность.
Лика вопросительно вскинула бровь.
- В прошлый раз он в сознании около часа пробыл, да еще и шутил… Представляете, захожу я в этот зал, на алтаре парень лет пятнадцати, в груди ножик этот. А он: «Леди, вы не заблудились? Хотите чаю? Угощаю!». И улыбается этак… ехидно.
Повисло молчание.
- Нужно отнести его к целителю! - встрепенулся гном.
Схватил было вора на руки…
- Всегда мечтал покататься на гноме… Ой, а уздечку мне дадут?
Гном закатил глаза, а Лед сделал вид, что закашлялся…
Смотрю в пустоту. Ну, вот. Я снова здесь. Здесь - это где? Неважно. Ненужно. Неизвестно. Поворачиваю голову. О! А вот и Он. Смерть. Да, согласен, звучит глупо. У всех Смерть - женщина. Один я такой… неправильный, слабо говоря. Парень поднимается с корточек и с любопытством смотрит на меня.
- Опять, - мне кажется, или в его голосе проскальзывает укоризна? - Может, теперь согласишься?
Мне не стоит спрашивать, я уже знаю ответ, но так уж у нас повелось…
- Согласиться на что?
- На жизнь, - улыбается, уже знает ответ.
- А, разве, я не жил? - теперь Смерть должен пожать плечами, рассмеяться и раствориться в воздухе, а я - проснуться неизвестно где с залатанной дырой в груди.
Он смеется и пожимает плечами, а его черты привычно смазываются… но внезапно резко обретают четкость.
- Жил, - соглашается. - Но не так, как ДОЛЖЕН БЫЛ ЖИТЬ… - правила изменились?
Однако… ах я еще и ДОЛЖЕН!
- Кому был должен, тем прощаю… - великодушно.
Он смотрит с неожиданно хитрым прищуром, а черты его вновь расплываются… пока не остаются только глаза.
- Ну-ну… - внезапно выдает пустота, левый глаз ехидно подмигивает и исчезает вслед за правым, а я с немым изумлением внезапно понимаю, чьи глаза смотрели на меня из пустоты.
Мои.
Осада Даянира началась на следующий день после поимки «злого и опасного преступника, именуемого себя Повелителем Степи». По ходу дела, степняки проведали о неудаче с артефактом, и поспешили напасть, пока в светлые головы присланной «помощи» не пришла какая-нибудь другая сумасбродная идейка. Атака степняков не прекращалась до позднего вечера, и Имперская Дюжина предпочитала находиться на стенах, помогая защитникам города удерживать ворота. Почему ворота? Ну… вероятно, из-за сложившихся годами стереотипов воин и сражений. Какой смысл атаковать неприступные стены, когда вот они, во всей красе и великолепии, - готовые ворота? А то, что стены-то совсем не неприступные, а кое-где и не цельные… впрочем, об этом градоначальник города, З»Эрон Даймон, потомственный дворянин, предпочитал не думать. Но, все же, поспешил усилить защиту города именно в таких местах.
Но теперь уже настал поздний вечер, яркие звезды в недоумении разглядывали представшее их свету побоище, а лукавый месяц задумчиво склонился над землей… Этот день город выстоял, но слишком тяжело далась хотя бы это: не победа, но и не поражение. Раненых хватало и с той, и с другой стороны, но степняки имели огромное преимущество: они могли умереть, но продолжать сражаться. И это особенно тревожило З»Эрона, так как Степь не спешила выставлять свое главное войско, войско мертвых, а это подозрительно. Но еще больше градоначальника убивала бессмысленность этой войны. Вообще, нападение Степи было каким-то странным: без официального объявления, без предъявления каких-то претензий и целей, даже непонятно, КТО все это затеял! Ни имени, ни титула… разведка о каком-то Хозяине лепечет. Дела…
Раздумья З»Эрона прервались, он наконец дошел до того, к чему стремился в сей поздний час, в который отступили от сражений даже степняки… или нет? Но и на этот случай им припасен сюрприз. Кстати, о цели градоначальника. Надо бы ему зайти…
- Рейн?
Дроу вопросительно вскидывает бровь. Случайно или нет он проходил мимо, но был весьма кстати.
- Помните, мы вчера не успели допросить Эри… хм, Повелителя Степи? Я бы хотел, чтобы вы поприсутсвовали при допросе… И, если что, направили разговор в нужное русло. Понимаете, мы старые друзья, и я опасаюсь, что… Короче, скоро вы сами поймете.
- А с чего вы взяли, что он - Повелитель Степи?
- Потому что Эрик - законный сын Хийрен и А»Ардолиса. И у него Знак.
Тишина. Дроу потрясенно смотрит на З»Эрона. Тот смущенно улыбается.
- Он попал в наш город в десять лет, объяснив это тем, что заблудился… Прожил пару лет и вернулся обратно в Степь. Вроде бы…
Эрик задумчиво рассмотрел пентаграмму, намалеванную на полу темницы. Потеря посоха своего здорово выбила его из колеи. Полиарговые браслеты он уже каким-то образом снял и откинул куда подальше, так что свободно мог колдовать, вот только бежать он не торопился. Тут скрипнула дверь, и…
З»Эрон Даймон в ужасе уставился на Эрика. Тот окинул вошедших ленивым взглядом, глянул на
