— Итак, — сказал он после паузы, скрежеща зубами, — я буду спрашивать снова. Что вы делали неправильно?

— Ваше Превосходительство, мы всё сделали правильно. Я клянусь.

Джегань поманил пальцем Эрминию. Мелкими шажками та кротко выдвинулась вперёд.

— Может быть, ты захочешь дать ответ на мой вопрос и скажешь мне, где вы ошиблись? Или ты предпочтёшь отправиться в палатки вместе с Улицией?

Сестра Эрминия, преодолев страх, развела руками.

— Ваше Превосходительство, если бы признание могло спасти меня, я бы призналась, но Улиция права. Мы всё делали правильно.

Он снова уставился на Сестру, которую держал за волосы.

— Для меня достаточно очевидно, что вы обе неправы — заклинание должно было сделать её невидимой, но её видят и другие. И, тем не менее, вы продолжаете упорно рассказывать явно лживую сказку? Либо вы что-то не так сделали, либо те двое не видели бы её.

Сестра Улиция, у которой от боли с лица капали слёзы, сделала попытку мотнуть головой.

— Нет, Ваше Превосходительство оно действует не так.

— Что действует не так?

— Заклинание Огненной Цепи. Однажды инициированное, оно следует своим путём. Заклинание делает своё дело. Оно самонаправляемо; мы им никак не управляли и не контролировали. Фактически, в этот процесс никак невозможно вмешаться. Будучи запущенным, заклинание выполняет предопределённый ему порядок действий. Нам даже не известно, каких именно. Ни в одно из них мы не посмели бы сделать попытку вмешаться. Сила, заключённая в Огненной Цепи, намного превосходит всё, что мы знаем, и чем можем управлять и, даже если бы мы захотели, мы бы никак не могли исказить заклинание.

— Она права, Ваше Превосходительство. Мы знали, для чего оно предназначено, каков должен был быть результат, но мы не знаем, как оно действует. Зачем нам что-то менять? Целью наших действий было именно то, для чего оно было предназначено. У нас не было причин пробовать в него вмешаться, поэтому нет ничего, где бы мы допустили ошибку.

— Мы только инициировали его, и все,  — продолжала настаивать Сестра Улиция сквозь слёзы. — Мы соткали контрольные сети, чтобы убедиться, что всё было так, как должно было быть, и затем мы его запустили. Остальное сделало заклинание. Мы понятия не имеем, почему те двое её видят. Нам это показалось совершенно поразительным.

Он обернулся к Сестре Эрминии.

— Ты можешь определить, где ошибка?

— Мы понятия не имеем, в чём проблема, — ответила Сестра Эрминия, — потому, что у нас нет для этого никакого средства. Мы даже не уверены, что непорядок действительно есть. Судя по тому, что нам известно, это может оказаться просто ходом действия заклинания — что окажется несколько человек, которые, по каким-то неизвестным нам причинам, смогут её видеть. Это заклинание намного сложнее, чем все, с которыми нам доводилось иметь дела. Мы понятия не имеем, в чём проблема — если только она существует — или как её поправить.

Когда тишина в палатке стала зловещей, Сестра Улиция выдвинула предположение.

— Я думаю, могло быть случайное отклонение, с магией такое иногда случаются. Незначительные, слабые обстоятельства, которые не учёл создатель заклинания, на которых оно пробуксовывает и не действует. Вероятно, дело именно в этом. В конце концов, заклинанию тысячи лет. Те, кто его создал, никогда его не проверяли, поэтому в нём, могли оказаться нерешённые проблемы, о которых они не догадывались.

Джеганя, похоже, это не убедило.

— Наверняка вы что-то сделали неправильно.

— Нет, Ваше Превосходительство. Даже маги древних времён не могли ничего сделать с заклинанием, как только оно было запущено. В конце концов, магия Одена было создана для того, чтобы бороться с заклинанием, если оно когда-либо было бы инициировано. Меньшая сила не сможет повлиять на его действенность.

Кэлен насторожила слух. Она подумала, зачем Сёстры понадобилось использовать заклинание, чтобы украсть шкатулки Одена, которые были предназначены для того, чтобы противодействовать заклинанию. Возможно, их намерение состояло в том, чтобы быть уверенными в том, что никто не сможет воспользоваться этим противовесом.

Наконец, Джегань отпустил Сестру Улицию и, с рыком отвращения швырнул её на землю. Успокаивая боль, она обхватила голову руками.

Император Джегань расхаживал, обдумывая услышанное. Заметив, что кто-то украдкой заглядывает в палатку, он остановился и подал сигнал. Внутрь вошли несколько женщин с кувшинами и стали разливать красное вино в кубки, расставленные на столе. Помещение стало наполняться прислугой, несущей большие тарелки и подносы, заполненные разной горячей, парящей едой. Джегань продолжал расхаживать, едва замечая рабов, делавших свою работу.

Когда стол, наконец, заполнился, Джегань уселся за стол в резное кресло. Он задумчиво смотрел на Сестёр. Все рабы молча выстроились в ряд позади него, готовые выполнить его приказ или поднести ему требуемое.

Наконец он обратился к трапезе и вонзил пальцы в ветчину. Выдрал пригоршню горячего мяса. Другой рукой он оторвал от большого куска длинные ломти и стал есть их, разглядывая Сестёр и Кэлен, словно решая, жить им или умереть.

Когда он покончил с ветчиной, то вытащил с пояса нож и стал отрезать кусок жареной говядины. Он проткнул им красный кусок мяса, поднял его и замер, ожидая. Кровь стала стекать вниз по лезвию, и по его руке к локтю, опирающемуся на стол.

Он помолчал и улыбнулся Кэлен.

— Ты не считаешь, что лучше так использовать нож, чем, как использовала его ты?

Кэлен собиралась хранить молчание, но не смогла удержаться, и высказалась.

— Мне больше понравился мой способ. Мне жаль только, что я не достигла цели. Если бы не это, мы бы сейчас не разговаривали.

Он улыбнулся сам себе.

— Может быть.

Перед тем, как оторвать зубами большой ломоть от куска, висевшего на ноже, он хорошенько глотнул вина из кубка.

Не переставая жевать и следя за Кэлен, он сказал.

— Раздевайся.

Кэлен моргнула.

— Что?

— Снимай одежду. Он помахал ножом. — Всю.

Кэлен сжала челюсти.

— Нет. Если Вам так хочется, Вам придётся разорвать их на мне.

Он пожал плечами.

— Я сделаю это попозже, только для того, чтобы выполнить это условие, а сейчас сними её сама.

— Почему?

Он поднял бровь.

— Потому что я так сказал.

— Нет, — повторила она.

Взгляд его кошмарных глаз скользнул к Сестре Улиции.

— Расскажи-ка Кэлен о пыточных палатках.

— Ваше Превосходительство?

— Расскажи ей об имеющемся у нас большом опыте в убеждении людей делать то, что нам нужно. Расскажи ей о пытках, которые мы используем.

Прежде, чем Сестра Улиция успела начать говорить, Кэлен её опередила.

— Ну, так начинай свои пытки. Никому не интересно слушать, как ты болтаешь о них, словно старая