Зеркало вызова осталось на хранении у Вивиан, а вот магнитный мел лежал в кармане джинсов вместе с парочкой липучек. Еще у меня был пейнтбольный пистолет Ковена с полной обоймой чар, хотя я сомневалась, что они подействуют на побережье. Но пока Ку’Сокс будет уклоняться от выстрелов, у меня появится дополнительное время. Помимо этого у меня почти ничего не было, я выбрала самое полезное из той мелочевки, что Оливер смог найти. Мне не нужна его магия. Я ей не доверяю. Ку’Сокс мог собрать все зелья, что были у Оливера, и без последствий искупаться в них. Я не стану убивать Ку’Сокса. Я буду удерживать его достаточно долго, чтобы успеть передать проклятье. И выжить. Да, выжить я бы тоже хотела.

Челюсти свело, и я заставила себя разжать зубы. Позади меня тащились Вивиан и Оливер, и за их спинами тоже слышалось перешептывание. Было очевидно, зачем они пошли со мной, и толку от них было чуть больше, чем от пушечного мяса. Меня не волновала судьба Оливера, но отвечать за смерть Вивиан мне не хотелось.

Пирс прошел вперед, чтобы открыть передо мной дверь, но я с усилием толкнула соседнюю. Дверь резко распахнулась, и на меня хлынул мощный поток яркого солнечного света. Я замерла. Солнечный свет оглушал, как наркотик. Глаза слепило, и я почти расплакалась. Солнце. Я слышала отдаленный рев сирен и шум вертолетов, но лишь подняла глаза к небу и улыбнулась. И почему я раньше мечтала об очках, чтобы отгородиться от солнечного света? А ведь прошло всего три дня. Точнее, всего несколько часов, если учесть, что остальное время я провела без сознания. Тепло заполнило меня, и, казалось, я провела в заточении годы.

Я опустила глаза, зная, что продолжаю улыбаться, и увидела, что Пирс встал рядом с черным фургоном с логотипом ОВ и наблюдает за мной. Он открыл боковую дверь и сделал приглашающий жест. Вивиан и Оливер уже находились внутри, споря, кто займет передние места. Впереди нас стоял еще один черный автомобиль с включенными фарами, и еще одна машина ждала позади. Улица была почти пуста, если не считать бетонных глыб, упавших со зданий, и клочков бумаги. Я снова взглянула в небо и увидела трех чаек, летящих к заливу.

— Рэйчел?

Чайки скрылись за темными зданиями, и я оторвала глаза от неба. С тяжелым сердцем я пошла к фургону. У меня с собой не было ни чар, ни заклятий. Не глядя ни на кого, я забралась внутрь. Вивиан и Оливер заняли места, расположенные спиной к водителю, так что я села напротив Вивиан. Сиденье находилось возле большого прямоугольного окна, и я прижалась спиной к холодной стенке фургона, снова ища взглядом в небе птиц.

Я дернулась, когда с громким хлопком закрылась дверь. Пирс сел рядом со мной, оставив кучу места между собой и дверью. Чудесный запах красного дерева стал сильнее.

— Поехали, — кисло скомандовал Оливер, и фургон медленно двинулся вперед. Сквозь большое лобовое стекло я видела, как на ведущем автомобиле вспыхнули габаритные огни, и мы двинулись вперед, медленно и спокойно, как похоронная процессия.

Чайки вылетели из-за здания, и я прислонилась к окну, наблюдая за ними. Оливер начал жаловаться, но его никто не слушал. Птицы были прекрасны, их четкие черно-белые силуэты неслись по синему небу, они кричали что-то друг другу, их голоса разносились в тишине разрушенных зданий. Вокруг было тихо, раздавался лишь шум колес фургона, проезжавшего по обломкам.

Пирс коснулся моей руки, пытаясь привлечь внимание, но я не могла отвести взгляда от птиц.

Ку’Сокс держал в заложниках моих друзей. Мне нечем с ним бороться, у меня было лишь проклятье, как вернуть которое я не знала. От Вивиан и Оливера будет мало толку. Пирс мог помочь, но положиться на него я не могла.

Птицы исчезли за другим зданием. Пирс сжал мою руку, и я повернулась к колдуну. Он казался другим — более старым, усталым, грязным. Его рука, лежащая поверх моей, была оцарапана падающими камнями, ногти сломаны, а костяшки кровоточили. Волосы казались седыми от пыли. Юношеский, жизнерадостный в любых обстоятельствах настрой почти пропал. Но, несмотря на это, его первыми словами, когда он взял меня за руку, были:

— С тобой все в порядке?

Во мне вспыхнул гнев, но он сжал пальцы сильнее, не дав мне отдернуть руку.

— Мои друзья стали приманкой в устроенной для меня ловушке, я провалялась без сознания на кухне Ала целых три дня, а город, который проклял меня, теперь просит моей помощи, и ты спрашиваешь, все ли у меня в порядке?

— Ал причинил тебе боль? — спросил Пирс, его глаза вспыхнули, и я затрясла головой.

— Он… — запнулась я. — Он охранял меня после того, как я доказала им, что я демон, — сказала я, не отводя взгляда, и услышала, как Вивиан резко вдохнула, а Оливер фыркнул, как будто он все время это знал. Мне не нравилось, что и водитель это услышал, но так уж вышло.

Пирс задумался над моими словами и еще сильнее нахмурил брови, потом заставил себя успокоиться и повернулся ко мне лицом.

— А ты в порядке? — снова спросил он, но я не ответила. Нет, я не в порядке. Со мной все нормально. Да, все нормально. Затрахана до потери пульса, как бы сказала Айви.

Автомобиль тряхнуло в сторону — мы объехали еще одну брошенную машину. Чтобы не свалиться на Пирса, мне пришлось упереться руками, и в процессе я выдернула у колдуна свою ладонь. Синий «Ленд Ровер» бросили, когда на его капот упал кусок чьей-то гостиной. Спорим, это стало очень неприятным сюрпризом.

Мы ехали в сторону залива, и я мельком увидела его искрящуюся на солнце поверхность. Я вдохнула полные легкие и выдохнула. Перед глазами всплыли пустые лица людей в отеле. Они требовали моей крови, пели в унисон, чтобы дать Тренту коллективную энергию и передать мне проклятие Ку’Сокса. Коллективную…

«Дерьмо», — подумала я, почти застонав, когда все поняла. Разве можно быть еще большей дурой? Я забыла про коллективную энергию! Поэтому заклятие и не закрепилось! Слова на латыни были правильными, а вот исполнение неверным. Я попыталась в одиночку перенести проклятие, но была в нем какая-то часть, которая нуждалась в коллективной энергии, чтобы закрепить его! Мне нужна группа ведьм. Мне нужна сила, которую могут дать только колдуны и ведьмы.

Мои глаза сузились, а грудь сдавило. Ага. Можно подумать, они захотят мне помогать? Но стоило попытаться.

— Рэйчел?

Я вздрогнула, почти напугавшись, когда увидела сидящего возле меня Пирса, в уголках его глаз читалось беспокойство. Окрыленная только что появившейся у меня надеждой, я смогла улыбнуться.

— У тебя грязь на носу, — сказала я и протянула руку, чтобы стереть ее. Я не касалась никого уже три дня, и сейчас, ощутив под пальцами тепло его кожи, почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы. Я не любила его, но если бы все сложилось иначе, могла бы полюбить.

— Все будет хорошо, — мягко произнес Пирс и бережно взял меня за руку, лежащую между нами. Его рука ощущалась сильной, настоящей, и мне стало стыдно, что я просила его помощи, зная, что он меня любит, а я его нет. Но я ощущала себя такой одинокой, и не смогла отпустить его.

— Завтра солнце вновь взойдет. Он всего лишь демон, — сказал Пирс, и от его слов мне стало еще хуже.

Демон, который держит моих друзей в заложниках. Фыркнув, я посмотрела сквозь стекло на солнце. Мимо проносились пустые улицы, пустые лодки в доках с плакатами «Посмотреть на китов».

— От меня пахнет? — прошептала я, и его рука, лежащая поверх моей, дернулась. Я отвела взгляд, уже получив ответ. Так я и думала. Почему, когда вокруг твориться такое, меня больше всего волнует, как от меня пахнет? Но это было важно.

— Я не обращал внимания. Ты же была в Безвременье. Я теперь едва замечаю этот запах.

Почему он так мил со мной? Я этого не заслужила. Но мне было это нужно. Вздохнув, я тихо сказала:

— Спасибо, что помогаешь мне, — я подняла голову, посмотрела на Вивиан и Оливера. — Вы все.

Оливер фыркнул.