Лиза. И чего она так убивается?
Мария Яковлевна. Надо ему сказать, чтобы он сделал дверь.
Лиза. Какую дверь, Маканя?
Мария Яковлевна. Дверь в уборную. Во дворе.
Лиза. А вы отсюда снимите и туда навесьте. Я говорю, чего Мурка так орет? А завтракать сегодня будем?
Мария Яковлевна. Лиза! Воздержись! Скоро будем завтракать. Все куда-то разбрелись…
Лиза
Лиза
Мария Яковлевна. Надо кому-то пойти за творогом…
Мария Яковлевна. На сырную пасху надо три килограмма творогу…
Лиза. Я чайник кипячу.
Мария Яковлевна. В такие дни обычно быстро разбирают…
Лиза. Я привезла яйца. Я свой вклад яйцами вложила…
Мария Яковлевна. Лизик, у тебя просто талант! Ты могла бы стать актрисой, ей- богу…
Андрей Иванович. Ну, ты как всегда валяешь дурака, племянница?
Лиза. Нет. Я как раз не валяю дурака. Я на полном серьезе.
Андрей Иванович. Н-да… Русский человек любит прикидываться дурачком…
Лиза. Вон Варвара из церкви идет…
Андрей Иванович. А как насчет завтрака?
Мария Яковлевна. Восемь фунтов – это три килограмма творогу, и два фунта сметаны – это восемьсот граммов, и два фунта сливочного масла…
Андрей Иванович. Я пройдусь перед завтраком…
Варвара. Добрые люди уже отобедали, а у нас еще завтрак не подавали…
Мария Яковлевна. Вавочка, не сходишь ли в магазин за творогом…
Варвара. Нет, Маканя. Мне надо отдохнуть, я пять часов в церкви отстояла. Сегодня Страстной четверг.
Наталья Ивановна. Что, обед еще не готов?
Андрей Иванович. Еще завтрак не готов.
Наталья Ивановна.
Семен
Мария Яковлевна. Вавочка, ты там ходи осторожно. Там на полу осколки…
Мария Яковлевна. Ты такая бледная, Вавочка? Ты неважно себя чувствуешь?
Варвара. Ты единственный человек в нашей семье, с кем можно разговаривать.
Лиза. А я? Очень многие люди, особенно мужского пола, обожают со мной разговаривать…
Варвара. Оставь свою клоунаду, Лиза.
Лиза. Вот видишь – особи мужского пола обожают со мной разговаривать.
Варвара. Маканя, я больше не могу здесь жить. Все.
Мария Яковлевна. Вавочка, ну что же делать? Московская квартира сдана, и если мы переедем в город, нам совершенно нечем будет жить…
Варвара. В Москве вообще невозможно жить… Ты помнишь, какая прелесть была наша Старая Басманная? Во дворе огромные липы… А теперь из одного окна – стройка, из другого – этот кошмарный дом с новыми русскими… Нет. Я бы поехала куда-нибудь в провинцию, в старый русский город… Где люди неиспорченные… куда не добралась вся эта мерзость…
Константин. Гвоздец!
Варвара, Мария Яковлевна
Константин. Опять вырубили! Все пропало! Опять!
Мария Яковлевна
Константин. Все пропало! Три часа работы!
Варвара. Сумасшедший дом. Хоть в монастырь уходи…
Варвара. Что это?
Мария Яковлевна. Ты слышишь? Ты чувствуешь? Я Наталье Ивановне давно уже говорила про этот отвратительный звук! А она его не замечает… Ты помнишь, здесь раньше был военный завод. Мне кажется, они его опять открыли, но теперь под землей…
Варвара
Мария Яковлевна. Значит, не я одна, ты тоже эту вибрацию чувствуешь, а?
Андрей Иванович. Варя, ты бы Чехова почитала. Антон Павлович, конечно, многое насочинял, где-то очернил, где-то приукрасил, а кое-что, наоборот, возвысил до чрезвычайности, но уж что касается садов – извини… Когда Лепехин здешние земли покупал, сады уж окончательно выродились. Что же касается усадьбы, то усадьбу он как раз и не покупал. Он ее взял в приданое за своей женой, которая
