Девушка снова закрыла глаза, слегка нахмурившись:

— Очевидно, я была в обмороке.

— Да, и это хорошо.

Она попыталась кивнуть, потом спросила:

— Вы нашли вашего друга?

— Моего крестного. Еще нет.

Мередит открыла глаза:

— Идите и ищите. Со мной все в порядке.

Но ее сознание казалось слегка затуманенным.

— Скоро пойду.

— Идите сейчас. Когда найдете его, вернетесь и расскажете мне, ладно? Я, похоже, останусь здесь.

Ратлидж взял ее здоровую руку и несколько секунд подержал.

Быстро отойдя, он окинул взглядом людей, работающих у поврежденных вагонов. Теперь появилось еще больше людей из деревень. И еще три тела были добавлены к импровизированному моргу, но Тревора среди них не оказалось. Ратлидж подумал о человеке, лежавшем рядом с Мередит Ченнинг. Высокий, седеющий, видный…

«Это не имеет значения», — сказал Хэмиш.

Выбросив эти мысли из головы, Ратлидж двинулся назад вдоль полотна, заглядывая в каждый вагон, иногда помогая спасателям выносить очередного раненого пассажира, а иногда не видя ничего, кроме опрокинутых сидений и обрушившегося потолка. На всякий случай он все время звал Тревора.

Внезапно Ратлидж увидел своего крестного, идущего к нему с перевязанной окровавленным носовым платком рукой, порезом на лбу и сильно прихрамывая. Мальчик прижимался к нему, все еще держа коробку с оловянными солдатиками.

Ратлидж испытал такое облегчение, что остановился, не в силах говорить. Двое мужчин уставились друг на друга.

— Что, черт возьми, ты здесь делаешь? — осведомился Тревор.

— Новости дошли до Ярда, и я сразу поехал…

— Ну, боюсь, тебе придется потерпеть нас еще несколько дней.

Ратлидж невольно рассмеялся:

— Где вы были? Должно быть, я дюжину раз прошел взад-вперед вдоль поезда.

— У дальней стороны поезда, у паровоза, обследуя колеса. Где мальчик не мог видеть то, что не следует. Нам повезло с нашим вагоном. Но они хотят, чтобы мы назвали наши имена констеблю, поэтому я отправился искать его.

Ратлидж вспомнил Мередит Ченнинг.

— Вы видели мою машину на дороге? Когда вы сообщите ваши имена констеблю, идите к ней и ждите. Я не задержусь надолго. Но я кое-кому обещал вернуться.

Тревор кивнул.

— Иди. С нами все будет в порядке. — Присмотревшись к растрепанному, исцарапанному и окровавленному крестнику, он добавил: — Если тебе нужно задержаться подольше…

— Ей повезло, как и вам, — ответил Ратлидж. — А вот, кажется, и констебль. — И он поспешил назад, чувствуя, что Тревор наблюдает за ним.

Ратлидж собирался предложить Мередит Ченнинг отвезти ее в Лондон. Но на простыне ее не было. Жакет девушки и его ремень все еще лежали там. Нахмурившись, он огляделся вокруг, ища, куда ее унесли.

— Вы ищете хорошенькую молодую девушку? — спросила женщина, сидящая рядом. — Она сказала, что кто-то должен прийти. По-моему, ее отнесли в дом в деревне. Они разносят всех раненых по домам. Я буду следующей.

Ратлидж увидел, что женщина держится за сломанную руку.

— Если вы увидите ее, передайте ей, что я нашел человека, которого искал, и должен отвезти его в Лондон. А если я ей нужен, она может послать за мной, и я приеду за ней.

Но Ратлидж чувствовал, что Мередит за ним не пошлет. Ему казалось, что при их прошлой встрече несколькими неделями раньше она поняла, что с ним не так. Мередит была медсестрой и побывала на фронте. Она могла распознать контузию. Но он не мог рассказать ей о Хэмише. Ни ей, ни кому-либо еще.

Ратлидж обратил внимание, что Мередит забрала с собой шляпу и саквояж.

У него не было предлогов следовать за ней в деревню и стучать в двери. И он не мог оставлять Тревора и его внука в этом хаосе.

Поблагодарив женщину, Ратлидж вернулся к своей машине, прислушиваясь к молчанию, которое служило ответом Хэмиша с тех пор, как он нашел Мередит Ченнинг.

Констебль остановил его, спросив имена известных ему пассажиров.

Он назвал ему три имени и спросил:

— Вы, случайно, не знаете, куда отнесли мисс Ченнинг? В какой дом в деревне?

— Нет, сэр, не знаю. Мне поручили переписать имена. Другие ответственны за удобства раненых.

Ратлиджу пришла в голову еще одна мысль. Он указал на все еще покачивающийся вагон.

— Там мертвец. — Он описал его. — Моя фамилия Ратлидж, Скотленд-Ярд. Если вы узнаете, кто он, я бы хотел, чтобы мне сообщили.

Взгляд констебля переместился с бумаг, которые он держал, на Ратлиджа.

— Значит, Ярд интересуется им?

— Нет. Просто… я подумал, что узнал его.

Констебль кивнул и отошел. Ратлидж стоял, все еще слыша сказанную им ложь.

Хэмиш нарушил свое долгое молчание.

«Это не имеет значения, — сказал он. — Он мертв».

— Мертвый может продолжать жить, — мрачно ответил Ратлидж. — Смерть не всегда означает конец.

Устроив Тревора и его внука в их комнатах, успокоив Франс и обещав послать телеграмму в Шотландию сообщить семье Тревор, что старик и мальчик в безопасности и отправятся на север, как только расчистят железнодорожную линию, Ратлидж поехал домой переодеться. Он решил, что его крестный и мальчик будут долго спать, и стал думать о том, чем отвлечь своего юного тезку от недавних событий. Ребенок вел себя необычайно тихо на пути в Лондон, дремал, прислонившись к плечу деда.

Ратлидж решил, что поездка по реке в Хэмптон-Корт[5] подойдет, и снова поехал в Мейфэр, чтобы сказать об этом сестре.

— Какая чудесная мысль, Иен! Ты поедешь с нами?

— У меня много дел в Ярде. Когда я услышал о катастрофе, то просто ушел и сразу поехал туда.

— Вероятно, это было ужасно. Ты выглядишь так, что тебе явно не мешает отдохнуть.

Он засмеялся:

— Это от волнения. Понадобилось время, чтобы найти Дэвида и мальчика. Я воображал невесть что, пока не увидел их живыми и почти невредимыми.

Франс улыбнулась, понимая, что он специально говорит беспечным тоном об ужасных событиях.

— Я не хотела спрашивать при Дэвиде. Было много пострадавших?

— Раненых и погибших, — ответил Ратлидж и добавил, не сумев сдержаться: — Мередит Ченнинг тоже была в поезде.

— Боже мой! С ней все в порядке? Ты и ее привез в Лондон?