Грегуаром Батаем, которого друзья в шутку называли крестьянином. И сейчас Дженкинс вспомнил о нем.

У дона Мельчиорре были свои привычки, и менять сложившийся к семидесяти годам образ жизни у него не было никакого намерения. Каждое утро он вставал очень рано и отправлялся завтракать. В огромной кухне своего замка в Бертоццо, неподалеку от Милана, он в одиночестве совершал ежедневный ритуал: поставив перед собой большую чашку ароматного кофе, он с упоением слушал оперу «Дон Карлос» или «Аида» маэстро Джузеппе Верди. Этим утром он отдал предпочтение «Аиде» — такой же легкой и игривой, как тот светлый и солнечный день, который занимался сейчас над равниной реки По.

Черты лица дона Мельчиорре были четкими — несмотря на его возраст. Гладкая кожа, точеный подбородок, благородной формы нос, который во Франции непременно дал бы повод считать дона Мельчиорре потомком знатного рода. В этом короле сельского хозяйства чувствовалась порода — явление крайне редкое в Северной Италии, где жили только автомобилестроением. Он же нашел свое место под солнцем, превращая зерновые в хрустящие хлопья для больших и маленьких, а подсолнухи — в топливо.

За тридцать лет группа «Verdi», названная так в честь кумира дона Мельчиорре, вышла на первое место в пищевой промышленности Италии и стала одним из основных европейских поставщиков зерна, масла, минеральной воды и особенно молока, которое обрабатывалось при высокой температуре и разливалось теперь в прямоугольные пакеты, а не в бьющиеся бутылки, что сильно увеличило доходы компании.

Однако мечты дона Мельчиорре этим не ограничивались. Он дал имя Верди своему успешному предприятию еще и потому, что судьба ребенка из бедной семьи, которому в свое время отказали в должности органиста в родной деревне и который затем покорил целый мир, напоминала ему его собственную. Выходец из семьи с весьма скромным достатком, дон Мельчиорре строил амбициозные планы по распространению своей продукции, как и Верди, который покорил своей музыкой все человечество.

Каждый большой успех группы ассоциировался с произведениями итальянского гения. Например, хлопья для завтрака от группы «Verdi», которые соперничали отныне с американской фирмой «Kellog’s», были известны под названием «Rigoletto», которое очень нравилось детям. Покупка овсяных хлопьев «Rigoletto» — вот что поднимало настроение миллионам детей, независимо от того, были они американцами, норвежцами или французами. Старик Мельчиорре обладал завидным чутьем в сфере маркетинга и за километр чувствовал, на что нужно делать ставку.

Его легкое оливковое масло первого холодного отжима, которое продавалось словно марочное вино, называлось не иначе как «Травиата». А отличное молоко, которое, как надеялся дон Мельчиорре, завоюет всю Европу, носило название одной из его любимых опер — «Трубадур».

Завоевать Европу… Под сводами кухни звучала «Аида», а хозяин дома нервно постукивал пальцами по деревянному массивному столу, вырезанному из красноватой древесины клена еще его предками. Завоевать всю Европу — это была его мечта. Но чтобы она осуществилась, нужно было поднять производительность, а предприятия Северной Италии находились практически в состоянии кризиса. От южных филиалов вообще не стоило ожидать чудес. В Италии Север всегда работал на износ, чтобы Юг мог вести тихое и спокойное существование.

В течение долгих месяцев дон Мельчиорре рассматривал возможность заключения договоров с производителями из соседних стран, таких как Швейцария и Франция, которые поставляли бы ему молоко по выгодным условиям. Но для этого нужно было представить полный отчет о размере своего состояния и источниках дохода, что совсем не устраивало итальянского магната, поскольку ему пришлось бы платить слишком высокие налоги, чего дон Мельчиорре не мог себе позволить — ведь ему было необходимо сохранить конкурентоспособные цены.

Сегодня утром он прокручивал все это в голове, не видя пока никакого выхода из создавшегося положения и не подозревая о том, что в лаборатории Нью-Джерси и на одной из ферм в центре Франции мог найти союзников. Дон Мельчиорре чувствовал, что не хватает какого-то фрагмента, человека, который мог бы связать все это воедино. Грег Батай — вот кто был ему нужен, но самое заинтересованное лицо еще не знало, примет ли молодой специалист предложение Амбруаза Беллека.

Закончив завтрак, дон Мельчиорре твердым шагом вышел из кухни и по выложенной гравием дорожке направился в свой кабинет с видом на тихое озеро. Еще не было восьми часов, а он уже сидел за компьютером, просматривая сводную таблицу с ежедневными показателями его бизнеса в каждой стране, с выделенными красным годовыми данными. Одно было очевидно: 2003 год был очень продуктивным, наверное, самым продуктивным со времени основания группы «Verdi» в 1959-м. Это был год подписания Римского договора и начала проведения общей аграрной политики.

Входя в состав Крестьянской конфедерации Италии, дон Мельчиорре боролся за то, чтобы его страна вошла в «зеленую» Европу, хозяевами которой являлись Франция и Германия и которая была практически закрыта для южных стран. Как только Италия стала полноправным членом союза и получила возможность официально согласовывать цены, он сразу же модернизировал множество ферм, везде внедряя использование «серых малышей» — тракторов, которые буквально совершили чудо в послевоенной Франции в рамках плана Маршалла, который на Италию, платившую по счетам за союз с Гитлером, не распространялся по указанию Вашингтона.

Поэтому изначально группа «Verdi» создавалась как огромный кооператив по взаимопомощи и распространению высококлассной сельскохозяйственной техники, давая в долг семена и оборудование мелким крестьянам и получая высокие проценты с полученных урожаев. Поэтому уже в семидесятые годы дона Мельчиорре стали сравнивать с Агнелли и, позже, с Раулем Гардини. Однако он отличался удивительной скрытностью, нежеланием видеть в газетах свое фото и зорко следил за тем, чтобы никто не публиковал цифры, которые хоть что-то могли сказать о его состоянии. Все, что нужно было дону Мельчиорре для счастья, — это быть абсолютно уверенным в том, что его жизнь — тайна за семью печатями. Крестьянин в душе, он неодобрительно относился к стремлению выставлять напоказ свое богатство.

Его жена, донна Луиза, родила ему троих дочерей, брюнеток со смуглой матовой кожей, с глазами, напоминающими спелые вишни. Две из них были замужем за бизнесменами из Милана и практически не приезжали в Бертоццо, потому что считали замок слишком мрачным и скучным. Младшая же, Орнелла, наоборот, принимала активное участие в жизни группы «Verdi». Она обожала своего старого отца, благодаря которому о курсе сои на чикагской торговой бирже ей было известно гораздо больше, чем о том, как следует наряжаться, кокетничать, общаться с молодыми людьми.

Дон Мельчиорре уже давно воспринимал свою супругу как прислугу или как старую привычку, несмотря на то что она была младше мужа на десять лет. Дочь Орнелла и бизнес занимали все его мысли и чувства. Если у дона Мельчиорре когда-нибудь и возникала мысль о том, что у него нет сына, он тут же отгонял ее, успокаивая себя тем, что молодая девушка была достойной наследницей своего отца, креативная и упрямая, очень амбициозная и понимающая все с полуслова.

Экран компьютера показал хозяину группы «Verdi», что для сектора продаж зерна предыдущий день был великолепным — от вовремя занятых позиций на рынке до поставок муки в пекарни.

Просмотрев новости, дон Мельчиорре отметил, что во Франции накануне разгорелся серьезный конфликт между производителями молока и кооперативами, которые хотели снизить цены сборов. Говорилось о потере предполагаемого дохода в сотни миллионов евро в этом секторе, ослабленном снижением спроса. Кризис затронул граничащие с Италией районы. Хозяин группы «Verdi» распечатал новость и прочитал ее еще раз.

Затем его взгляд остановился на картине, украшавшей стену его кабинета в течение уже долгих лет. Она представляла собой роскошное образное изображение лета, увиденное знаменитым живописцем Арчимбольдо, творившим в эпоху Габсбургов. Арчимбольдо, как и дон Мельчиорре, был миланцем по происхождению. Свою профессиональную деятельность художник начинал с украшения витражами