семейной ситуации есть что-то комфортное для нее.

Каким образом в семейной системе происходит исключение? За всеми исключениями стоят какие-то жесткие семейные правила и порядки. И это правило из-за лояльности к своей семье человек не может нарушить. Тогда по этому правилу он должен исключить тех, кого это правило (или чье поведение) требует исключить. В семьях происходят сложные, подчас трагические события. Во избежание этих событий они, во-первых, скрываются, так появляются тайны. Событие, настолько тяжелое, из рук вон выходящее, что ради выживания его лучше исключить и забыть. А во-вторых, появляются правила поведения, исключающие проявление и повторение подобного нехорошего поведения. Тут всегда необходимо проявлять уважение и осторожность при работе. Каким было это тяжелое событие? Внезапным? Сверхсильным? Насколько велика была беспомощность человека или предка перед этим событием? С одной стороны, человек должен быть готов к тому, что всплывут какие-то темы, связанные с тяжелой психотравматической ситуацией, пережитой предком. Но до конца к этому никто не бывает готов. Не бывает готов к тем чувствам, которые внезапно могут открыться и нахлынуть. Поэтому следует всегда использовать одно правило – чем тяжелее была перенесенная травма, тем медленнее стоит проводить работу. Решение сразу невозможно. Необходимо время для разрешения ситуации. Об этом следует помнить и самому человеку, ищущему помощи у психотерапевта.

Каждый человек не хорош и не плох, он не сам по себе. Внутри его содержится все, что находится в его семейной системе, – хорошее и плохое. Если кто-то не совсем хорош с человеческой точки зрения, то и его система не совсем хороша. Не совсем хороша система – это значит в ней есть исключенные. Если дети или родители не совсем хороши, то они с кем-то связаны. С тем, кого когда-то отвергли или осудили. Если кто-то болен, это значит, вся его семейная система больна. Болезнь всей системы проявляется на физическом уровне именно таким образом и именно у этого члена семейной системы. Болезнь системы – это исключенные. Если кто-то зависит от алкоголя, наркотиков, игры и т. д., то вся его система больна.

Самое тяжелое не всегда находится где-то в третьем или пятом поколении предков. Тяжелое может находиться совсем рядом, например в отрицании своих родителей. Ведь все, что мы осуждаем в своих родителях, мы повторяем в своей жизни. Берт Хеллингер писал: «То, что мы осуждаем в матери, тем мы становимся». Это касается и отца.

Что такое добро и зло? Добро – это то, что мы принимаем, то, с чем мы соглашаемся.

Добро – это то, что принимается нашей семьей, это, возможно, поступок, который будет одобрен. Зло – это то, что мы отвергаем, то, с чем мы не соглашаемся, что мы хотим исключить. Зло – это то, что отвергается, исключается в нашей семье, это то, чего боятся. Но зло – это еще и люди, не похожие на нас, другие по своим поступкам и взглядам. Зло – это люди из нашей семейной или родовой системы. Зло не только снаружи, где-то у соседей или далеко в другой стране, оно есть и в нашей семейной системе. Поскольку зло – это то, что отвергается нами.

В психотерапии давно известны такие защитные механизмы психики человека, как смещение и проекция. Что такое смещение? Это можно наблюдать сплошь и рядом не только в чужой, но и в собственной жизни. Например, мы что-то осуждаем, отвергаем в окружающих людях или наших близких. Что происходит с нами? Если прислушаться к себе, то мы начинаем ощущать в себе то, что отвергали в других. Но наше поведение при этом направлено на кого- то другого, то есть на иной объект. Вот это и есть смещение. То, что мы отрицаем, отказываемся принимать в себе, мы вовне боремся в другом человеке. А наши дети проявляют в жизни то, что осуждают и не принимают в своей жизни родители.

Любой конфликт обречен на провал. В любом конфликте нет победителей и побежденных, правых и виноватых. У любого из конфликтующих завязаны глаза, они слепы. Ведь конфликт – это еще один из способов отказаться посмотреть в глаза реальности. Конфликт – это способ отрицать реальность и продолжать пребывать в иллюзиях. Но борьба во внешнем мире на самом деле ни к чему не приводит, так как решение всегда внутри человека. Порядки души заставляют человека посмотреть и почувствовать реальность такой, какова она есть. Сколько времени и сколько поколений необходимо, чтобы посмотреть на реальность, на прошлое и увидеть их такими, какие они есть? У каждой семейной системы свой срок. А конфликты вовне никогда не найдут подходящего решения, поскольку решение всегда внутри. Внутри семейной души, родовой души и вселенской души. Ответы там.

Это значительные для семьи события, которые происходят в настоящее время или которые происходили в родительской семье или много поколений назад. Это поворотные, ключевые события, после которых жизнь в системе не может протекать так, как раньше.

Берт Хеллингер писал: «Все, что мы отвергаем, нами завладевает. Все, что мы любим, делает нас свободными».

Внутри каждого человека находится любовь ребенка. Когда здесь и в других разделах книги я буду употреблять словосочетание «любовь ребенка», то речь пойдет прежде всего о детской чистой и светлой привязанности к своим родителям. С рождения ребенок привязан к своей семье, ее ценностям, устоям, порядкам. Эта преданность, ощущение принадлежности к семье для ребенка и есть любовь. Ради своих близких маленькое существо готово на все. Ребенок готов заплатить своим здоровьем, благополучием, счастьем и даже жизнью. Ради принадлежности к семье ребенок готов на жертвы. Такая любовь порой пытается путем самопожертвования защитить близкого человека от бед, болезней, неудач, смерти.

Существует представление у внутреннего ребенка, что он может своей любовью многое разрешить. Если кто-то заболел, то и я заболею, чтобы больному стало легче. Если кто-то хочет уйти, то уйду я, чтобы другой остался жить. Но, следуя за таким своим внутренним импульсом, внутренний ребенок не решает задач своей системы, даже принося свою жизнь в жертву.

Выше я приводила пример с Вячеславом. В его случае, в динамике алкогольной зависимости, прослеживалось неосознаваемое желание уйти из жизни вместо отца. И выйти из этой динамики он не мог. И в этом его внутренняя детская привязанность, в его жизни пока нет места взрослой любви к родителям. Разрешает ли такая его жертва что-то для его отца? Делает ли она его судьбу легче? Навряд ли. Сын пытается что-то разрешить для отца, но его цена при этом – собственная жизнь. Нужна ли на самом деле такая помощь отцу от своего сына? По такой цене? К сожалению, то, что дети стремятся дать своим родителям, на самом деле родителям не нужно.

Каким же образом любовь внутреннего ребенка способствует возникновению заболеваний? В следующих разделах я подробнее расскажу об этом. Здесь коротко остановлюсь на основных направлениях любви внутреннего ребенка, ведущих к возникновению тяжелых, хронических болезней и устойчивых симптомов. Речь на протяжении всей книги идет о неосознаваемых процессах внутри человека. Но иногда сам человек может ощущать подобные процессы внутри себя, но не может понять, что с ним происходит, не может найти объяснения своим ощущениям.

1. Если в семейной системе есть умершие рано члены семьи, близкие ребенка, то у ребенка может появиться желание уйти вслед за кем-то из умерших. Часто это наблюдается в случае ранней смерти матери или отца, брата, или сестры, или близнеца. Тогда ребенок внутренне говорит: «Я уйду за тобой». Именно его связь с умершим ведет его к смерти. Это не умерший человек тянет его к себе, это живой в тоске об умершем, хочет разделить его судьбу, уйти за ним. И уже у взрослого человека присутствует это желание, хотя им оно не осознается. И эта смерть может произойти в результате несчастного случая, самоубийства или болезни.

Такая динамика чаще всего наблюдается, если у ребенка рано умер кто-то из родителей или когда в семье умирает ребенок.