Пристроив сумку на второй банке, Клим отвел лодку назад, и в этот момент внутри судна что-то звонко хлопнуло. Воздух зашипел, и Клим неожиданно очутился всего в метре ниже люка.

Судно качнулось вправо.

– Прыгай в воду! Перегородка не выдержала! Сейчас эта посудина затонет и ляжет на борт! – рявкнул Ворох, включая электрический двигатель.

Надо отдать должное лысому – он не стал переспрашивать и препираться. Сильно оттолкнувшись от трапа, «череп» прыгнул в воду. Сделав левый поворот, лодка впритирку подошла к барахтающемуся найденышу. Судорожно схватившись за борт, он попытался влезть в лодку. Ничего не получилось. Лодка чуть приподнялась слева и сразу же восстановила равновесие – Клим ведь тоже весил немало.

Лысый явно много лет не занимался спортом, а проводил время, изучая биржевые сводки в удобном кожаном кресле.

– Навязался на мою голову! – в сердцах по-русски сказал Клим, хватая лысого за шиворот.

Рывок – и в этот момент лодка пошла вверх. Одной рукой каперанг втащил лысого в лодку, а второй – нажал кнопку аварийного сброса воздуха из балластных резервуаров лодки. Прижав бьющегося в истерике лысого, сунул ему в рот лодочный воздушный шланг с загубником, одним движением застегнув на объемистом пузе своего неожиданного попутчика привязной ремень. Одновременно Клим включил компрессор, откачивающий воздух из балластных цистерн. Больше времени возиться с «черепом» у него не было.

Лодка камнем упала на дно трюма судна, которое медленно начало поворачиваться на левый борт. Переключив компрессор, Клим заставил лодку всплыть над настилом трюма. Судно еще больше дало крен влево, и в этот момент спецназовец включил двигатель одновременно с носовыми прожекторами.

Судно с дифферентом на левый борт стремительно заскользило вниз. Бросив взгляд на дисплей лодки, Ворох заметил, что глубина меньше чем за минуту достигла шестидесяти восьми метров. «Бедный мужик! С такой скоростью погружения он вполне может получить баротравму ушей или легких», – пожалел найденыша Клим, направляя лодку в проем борта. Она стремительно выскочила из трюма и только успела отойти от тонущего судна метров на двадцать, как ее сильно тряхнуло. Включив кормовой прожектор, Клим обернулся. Судно сделало оверкиль и в секунду ушло вниз, сопровождаемое гирляндой пузырьков воздуха, которые, все больше расширяясь, гроздьями устремлялись вверх.

Осторожно выровняв лодку на глубине тридцати метров, Клим выставил автоматический курс, который зеленым пунктиром высветился на дисплее, и только после этого взглянул на своего соседа.

Без гидрокостюма, маски, намертво привязанный к сиденью, лысый должен был по всем правилам подводного мира отдать концы или склеить ласты, как любил говорить незабвенный Стас – инструктор по нападению и защите без оружия. Но, к большому удивлению Клима, «череп» был жив и даже более того, дышал, довольно грамотно зажав левой рукой нос, а правой прижимая загубник ко рту. «На такой глубине нам предстоит идти не менее трех часов», – прикинул Клим, откидываясь на сиденье.

Поменяв загубник акваланга на загубник из воздушной системы лодки, он прикрыл глаза и приготовился поспать, что было в его положении лучшим выходом, но тут же одернул себя, вспомнив об особенностях физиологических процессов в человеке, длительное время находившемся на большой глубине. Во время сна они замедляются, в том числе и ток крови. А при перенасыщении организма азотом спать вообще смертельно опасно, так как в этом случае мало того, что процесс декомпрессии увеличивается по времени, но и весьма вероятно образование так называемых «карманов» – участков человеческого тела, в которых плохо идет циркуляция крови и образуется избыток азота. При всплытии он моментально закупоривает капилляры и более крупные сосуды, вызывая кессонную болезнь.

«Будем надеяться, что мой подопечный совсем не замерзнет!» – пожелал Клим, вспоминая приятные мгновения жизни. Так Стас учил его впадать в нирвану. Перед глазами моментально возникли зеленые долины весеннего Афганистана, свежий горный воздух, которым невозможно было надышаться, и величественные виды Гиндукуша, от которых захватывало дух…

Три часа аутогенной тренировки пронеслись как один миг. Очнулся Клим после прерывистого зуммера, который раздался в дисплее. В правом верхнем углу экрана мигал красный кружок, от которого тянулась красная стрелка к ломаной линии, обозначающей береговые очертания еще одного острова. Открыв сумку, Клим достал пакет и, привязав его к второму сиденью, начал надевать акваланг. «Яхта нашего писклявого друга всего в трех кабельтовых отсюда», – прикинул он, направляя лодку вниз. Глубина на дне составила тридцать четыре метра.

Положив лодку около двух вертикальных рифов, чем-то смахивающих на стелы, Клим надел ласты и вытащил из сумки еще один пакет, который положил на первый. Выскользнув из лодки, повесил сумку на плечо и быстро поплыл к рифам. Пристроив пакет в углублении правой стелы, Клим подсунул под него мину и поплыл вправо. Сумка с оставшимся пакетом нашла убежище под круглой глыбой серого ракушечника, сильно смахивающей на мельничный жернов, которая лежала в тридцати метрах от стел.

Отплыв на десять метров от жернова, Клим привязал шнур к куску коралла, а к свободному концу шнура – кусок желтого пенопласта. Едва он выпустил пенопласт из рук, как тот моментально рванул вверх, увлекая за собой шнур. Теперь по этому желтому бую было легко отыскать спрятанный пакет.

Еще три минуты Клим потратил, устанавливая мины под пакетами. «Жалко, конечно, тратить мины на такую ерунду, но, попади такое количество героина по своему назначению, сколько жизней он может унести! Одна жизнь водолаза по сравнению с тысячами сохраненных жизней ничего не стоит», – сам себя успокаивал Клим, направляясь к лежащей на дне лодке.

Бросив взгляд на лысого, он удовлетворенно отметил, что, несмотря на неудобное положение, тот активно дышал. Об этом говорили гроздья пузырьков выдыхаемого воздуха, вырывавшиеся из его рта. «Надо быстрее возвращаться! Малыш с девочками волнуются», – подстегнул себя Клим, направляясь к яхте пиратов. Не доходя полукабельтова, он установил нулевую плавучесть на лодке и соскользнул с места рулевого. Пять минут, и прямо под винтом яхты были установлены две мины. Вернувшись на свое место, Клим всплыл на поверхность и приветственно замахал рукой.

Лысый, едва только катер показался на поверхности, выплюнул изо рта загубник и только широко открыл рот, собираясь выпалить злобную тираду, как Клим негромко сказал:

– Заткнись! На яхте пираты. Сиди тихо, как мышь. Не стоит привлекать к себе лишнее внимание. Ты и так слишком колоритная личность. Надень платок на голову, – он кинул «черепу» черную тряпку, обнаруженную внизу.

Яхта в это время начала выбирать якоря, готовясь подойти к катеру. Пираты тоже были не новички в морском деле и хотели подстраховать себя от сюрпризов, находясь в непосредственной близости от катера с ценным грузом.

– Что вы наделали! Зачем вы подошли к пиратам? У меня в сумке полно денег, которые у меня отнимут! – горестно заныл лысый.

– Скорее всего вы останетесь наги и босы, аки библейский пророк. Хотя возможны и другие варианты. Например, мучительная смерть, если я ошибусь в своих действиях, – пообещал Клим, включая двигатель катера.

Не доходя десяти метров до яхты, он увеличил скорость и по широкой дуге обогнул яхту по левому борту. Кроме пиратского предводителя да двух квадратных охранников, на палубе никого не было.

Сделав широкий круг, Клим догнал яхту с левого борта и, снизив скорость, поставил свою лодку напротив писклявого на расстоянии в четыре метра, легонько подрабатывая мотором.

Яхту тоже потихоньку сносило в сторону океана. Катер, защищенный от ветра высоким бортом яхты, медленно отходил вправо.

– Где груз? – крикнул писклявый, обшаривая лодку глазами.

Его взгляд на секунду задержался на большой сумке лысого и снова уперся в Клима.

– Груз у меня в лодке. Я тебе его отдам, как договорились, – громко сказал Клим, уставясь на пирата тяжелым взглядом.

– Давай быстрее товар! Быстро поднимайся на борт! Твои друзья тебя заждались! – захлебываясь словами, прокричал писклявый, приплясывая от нетерпения на месте.

Казалось, еще секунда, и он вспрыгнет на фальшборт и от радости спляшет на нем канкан.

– Где мои друзья, Олми? – спросил Клим, вспомнив кличку писклявого, подслушанную из короткого разговора охранников.