- А-а, ты, – узнал он его и попросил, - иди, поиграй с кем-нибудь другим, сегодня мне не до тебя!

      Но мальчик не отставал. Он что-то просил умоляющими жестами и, наконец, непослушным языком выдавил из себя:

      - Т-т-там! Т-там!..

      - Ну, что ещё там? – даже не замечая от огорчения, что мальчик заговорил, недовольно спросил Крисп.

      - П-пошли! Там! Внизу!

      Крисп нехотя направился за ним следом и вдруг в том месте, где недавно играл с купцом в кости, под тенью парусника увидел лежащего в луже крови юнгу…

      - Что с тобой?! – бросился он к нему и вытащил изо рта кляп, в котором сразу узнал волшебный платок Плутия Аквилия.

      - Плутий… - простонал юнга, - это все он!

      - Отец, все, кто здесь есть! Скорее! Сюда! – закричал Крисп.

      Послышался топот, и сбежавшиеся люди окружили несчастного юнгу.

      - Это он уговорил меня соврать про пиратов, - слабеющим голосом говорил тот, - он выкрал какой-то важный документ. А теперь, когда я стал не нужен ему, он…он… - юнга обвел глазами склонившиеся над ним лица и остановился взглядом на отце Нектарии, - я слышал всё, что ты говорил… - он сделал попытку привстать и, потеряв от этого последние силы, прошептал: - прошу, умоляю…ради вашего Бога… скорее - крести меня!

      - Конечно, хорошо, я сейчас… - опускаясь перед ним на колени, торопливо согласился отец Нектарий.

      Велев всем отойти, он попросил матросов, как можно быстрее принести воды, вынул крест, окунул его в поставленное перед ним ведро и быстро-быстро начал читать молитвы.

      - Что он делает? Разве сейчас можно терять время? Пока он жив, нужно срочно узнать, где печать! – простонал Марцелл, бросаясь к юнге, но Крисп решительно преградил ему путь.

      - Отец, остановись! Человеческая душа дороже тысячи самых важных свитков!

      - Я понимаю. Но твоя жизнь мне дороже! Ведь за его пропажу казнят не только меня. Ну, где же, где эта печать? Неужели этот Плутий увез ее с собой?! Где же она?

      - Вот! – послышался за его спиной тоненький голосок.

     Марцелл мгновенно обернулся и увидел Млада. Тот с хитрым видом разжал кулачок, и все увидели на его маленькой ладони – большую императорскую печать!

      Марцелл схватил ее, осмотрел со всех сторон, сомнений не оставалось – это была именно она!

      Пассажиры, сгрудившись вокруг него, пытались заглянуть ему через плечо.

      - И правда, глядите, она!

      - Спас! Спас! Как же тебе это удалось? - только и смог вымолвить пораженный Марцелл.

      - Я… – охотно начал было объяснять Млад, но тут его сестра первой сообразила, что он снова обрел дар речи, и принялась осыпать его поцелуями.

      - Как! Ты заговорил?! Родной мой!!

      - Родной наш! – тоже обнял мальчика Марцелл и вдруг осекся на полуслове, увидев идущего к ним отца Нектария.

      Юнга оставался лежать на месте.

      - Ну… как он? – догадываясь, что случилось самое страшное, всё же с последней надеждой спросил Марцелл. Слишком уж торжественно-радостным было выражение лица у пресвитера.

      - Всё хорошо. Все уже хорошо. Его душа теперь там, - показал на небо отец Нектарий. - А мы…

      - А мы, - перебил его Марцелл, глядя на появившихся на пристани вооруженных людей, которых  спешно вел за собой Гилар, – чтобы его жертва не была напрасна, немедленно должны