покачал головой Гилар. - До гавани осталось каких-нибудь три-четыре часа. И если за это время мы не отыщем его… Ну, ничего. Он никуда не мог деться с корабля и наверняка где-то здесь! Надо срочно начинать поиски!

      - Да-да, ты прав! Нужно немедленно обыскать всех! Даже гребцов! – оживился Марцелл. - Похититель вполне мог отдать его кому-то из них на время!

      - Я немедленно сделаю всё, что ты говоришь! – с готовностью согласился Гилар.

      - Тогда ты займись командой, а я - охраной и пассажирами!

      Марцелл первым делом обыскал своих охранников, клявшихся, что они не на миг не оставляли без присмотра каюту, разве что только тогда, когда готовились к отражению атаки пиратского корабля. Затем направился на корму и растолкал сонных пассажиров. Узнав в чем дело, они сами принялись помогать Марцеллу, выворачивая свои карманы и тюки.

      Больше всех возмущался Плутий Аквилий, у которого не было ни тюка, ни сумки. Он готов был сбросить с себя даже хитон!

      Философ со словами: «Все свое ношу с собой!» показал свой посох, дырявый плащ и извинился, что у него нет даже хитона.

      Марцелл с охранниками проверили всех пассажиров, однако ни у кого из них не оказалось похищенного эдикта.

      Оставался один отец Нектарий. Марцелл подошел к нему и виновато сказал:

      - Прости, но я не могу сделать исключения даже для тебя - служба!

      - Я понимаю, - с мягкой улыбкой кивнул ему отец Нектарий и, разрешив охранникам обыскать себя, протянул Марцеллу свою дорожную сумку. Марцелл взял её, встряхнул, проверяя содержимое, и тут на палубу… – Крис даже глазам своим не поверил - выпал злополучный свиток с императорским эдиктом.

      Марцелл первым бросился к нему, поднял и оглядел со всех сторон.

      Печати на нем не было!

      Никто не мог двинуться с места. Все словно потеряли дар речи от изумления.

      Первым пришел в себя Марцелл.

     - Ах ты, мерзавец! – воскликнул он, надвигаясь на пресвитера. - Как ловко сумел провести меня! Усыпил своими сладкими речами мою бдительность, а потом… Куда девал императорскую печать, негодяй?!

      Отец Нектарий смотрел на Марцелла, не в силах вымолвить ни слова. Он сам был ошеломлен всем происшедшим не меньше, чем тот. Прибежавший на шум Гилар узнал, в чём дело, и приказал корабельному кузнецу:

      - Похитителя заковать, посадить на цепь и держать так до самого порта!

      - Я сам разберусь с ним! – попытался остановить его Марцелл, но теперь Гилара было не удержать.

      - Нет, я сам возьму это дело под свой контроль и лично доложу начальству о происшествии! – он уже без прежнего страха посмотрел на Марцелла и добавил: - а ты тоже хорош! Нашел, кому доверяться - христианину, против которого направлен этот эдикт! А может быть, это сговор? – с угрозой сдвинул он брови и твердой, уверенной походкой направился на капитанский помост.

      - Спустить паруса! – послышались оттуда его более громкие, чем всегда, команды.

      - Налечь на вёсла!

      И, наконец, у самого входа в порт:

      - Сушить весла! Отдать якорь!

      Гремя цепью, матросы выполнили эту команду и спустили трап. Первым по нему бесшумной тенью метнулась вниз и скрылась на пристани фигура Плутия Аквилия. Следом за ним быстрой походкой сошел капитан.

      Крисп стоял, не зная, что теперь делать, и вдруг почувствовал, что его опять настойчиво дёргает за руку Млад.