одно: она тебе не пара. А после всего того, что ты вчера говорил мне, чтобы все это не оказалось пустыми словами, так как на деле все получается совсем по-другому…

            Она не успела договорить, так как раздался телефонный звонок.

            - Она. Тебя! – взяв трубку, чужим, холодным голосом коротко сказала Вера и ушла в свою комнату.

            - Да? – сказал Александр в трубку и услышал воркующий голос Татьяны:

            - Как ты? У тебя все в порядке? Нормально добрался?

            - Да, - повторил Александр.

            - Я тебя вечером жду! Придешь?

            - Н-н… д-д…

            Александр замялся и, не понимая, что это с ним – ведь решил, уже, кажется, покончить с этим греховным делом, промямлив что-то невразумительное – ни да, ни нет, положил трубку.

            Отругав себя за нерешительность, он стал думать только о том, что нужно как можно быстрее добраться до храма, пока не закончилась исповедь.

            Для этого ему нужно было пройти метров триста и перейти дорогу перед самым храмом.

            Когда он уже не подходил, а подбегал к дороге, на светофоре неожиданно загорелся желтый. Надеясь, что он успеет проскочить на него, Александр прибавил шагу.

            И надо же было такому случиться – очевидно, то же самое, надеясь проскочить на желтый свет, подумал и водитель иномарки.

            Не видя за будкой автобусной остановки подбегавшего к дороге человека, он резко рванул с места и… Александр только увидел огромным черным пятном выраставшую перед ним на глазах машину и почувствовал резкий удар в бок.

            Покатившись по грязному, мокрому асфальту, он почувствовал, как голова его вылетает на встречную полосу, по которой мчалась другая машина. Он не видел, а только слышал ее. И поэтому успел подумать только одно:

            - А вот и моя смерть. Надо же - не успел…

            К счастью, машина каким-то чудом промчалась мимо, успев объехать его. Только волосы обожгло на голове…

            А водитель иномарки, долговязый татарин, подбежав к нему, принялся ощупывать все его тело и поднимать, бормоча:

            - Простите, простите! Я не хотел! Я не видел!

            Александр, с его помощью, сел в иномарку и, понемногу приходя в себя, сказал:

            - Ладно. Бывает. Но честно скажу. Не будь я православным, ты бы у меня таким штрафом отделался, что и машины бы твоей не хватило! А так – видишь, какой я грязный? Довези меня до дома. И обратно в храм, - вспомнив, что ему нужно на исповедь, быстро добавил он. – Прямо к воротам!

            - Конечно! Хорошо!! Хоть на край света!!! – принялся охотно соглашаться водитель, и когда они немного отъехали от перехода, с уважением поглядывая на Александра, сказал: - Вот у меня и тесть такой. Я мусульманин, а он православный. И так живет, что я сам уже не раз подумывал покреститься. А после встречи с таким праведным человеком, как ты, наверное, и правда, крещусь!

            «Если бы ты только знал, какого «праведника» везешь!» - с горькой усмешкой думал Александр, поднимаясь в лифте на седьмой этаж и давая себе слово, что если даже у него открытый перелом или рана, он все равно сначала поедет на исповедь.

            Но, раздевшись, он не поверил своим глазам – удар пришелся как раз по красному поясу, но ни под ним, ни на всем теле не было ни единой царапины. Только на коленке, как напоминание того, что случившееся было правдой, – виднелся крошечный синячок…

            «Говорил подчиненным, что нужно делать православную газету чистыми руками, то есть, ведя православный образ жизни, а сам?!» - чуть не плача спускался он вниз.

            - Куда ты так гонишь?! Не торопись, медленнее! – испуганно вскричал он, едва не вцепившись в руку снова рванувшегося на бешенной скорости с места водителя.