большим интересом посмотрел на Альбина и задумчиво сказал:

            - Я слышал, что лет сто назад среди нас, римлян, и народов других царств ходила упорная молва, что где-то на востоке скоро появится могущественный царь, который покорит себе весь мир. Читал труды знаменитых мыслителей и видел, что лучшие умы, наблюдая, что мир идет к пропасти погибели, надеялись, что откуда-то должно прийти спасение. Если не от людей, то свыше. Преклонялся перед писавшим об этом Вергилием. Изучал запрещенные, но до конца так и не уничтоженные Августом пророчества Сивиллы… И честно скажу, всерьез интересовался этим вопросом. Может, когда-нибудь я открою тебе, почему. – Клодий долго – Альбин не стал торопить его -  молчал и вдруг спросил: - Так, стало быть, Он – этот Мессия - все же пришел?

            - Да! – наконец, широко улыбнулся Альбин. – Причем, с изумительной точностью по срокам, указанным за несколько столетий до этого пророком Даниилом.

            - И вы, стало быть, почитаете его?

            - Да! Да!

            - А чем же вы все-таки занимаетесь на ваших службах?

            Альбин от неожиданности такого вопроса запнулся и, поразмыслив, что можно приоткрыть из того, что для остальных было тайной, только  пожал плечами:

            - Поверь, мы не делаем ничего предосудительного! Слушаем отрывки книг Священного Писания. Толкования их. И – молимся!

            - Как и мы, каждый за себя?

            - Нет, у нас так не принято! – возразил Альбин. - Научая апостолов, а через них, и нас, молитве, Христос сказал ведь не «Отче мой», а «Отче наш». То есть, мой, твой, его, их… – кивнул он на капитана, затем на рабов-гребцов. – Всех! Как солнце восходит над всеми без исключения, так и Бог желает спасения – всем! И поэтому мы молимся: и за императора, и за знакомых и незнакомых нам людей, в том числе и за наших гонителей и мучителей…

            - Вот этого я, хоть убей, не могу понять!

            - А что тут понимать? Сам Христос подал нам пример в этом. Когда Его руки и ноги прибивали к Кресту, Он молился за распинателей, говоря: «Отче! Прости им, ибо не знают, что делают». Дорогой ценой оплачено наше спасение. Так можем ли мы не следовать во всем примеру Христа или жалеть сами хоть что-то, будь это даже, как ты верно это сказал, самое дорогое – жизнь?

            - Да что же такое Он может дать вам, что вы так чтите Его? – теряя терпение, воскликнул Клодий, и Альбин, глядя просветленными глазами куда-то выше горизонта, сказал:

            - Он обещает нам Вечные блага, то есть, то, чего не могло обещать и уж тем более дать людям ни одно из божеств, которым до сих пор, заблуждаясь, поклоняется большинство людей.

            - Вечные блага… Это было бы очень кстати!

            Клодий мечтательно прищурился и неожиданно впервые не как начальник, а как подчиненный, с надеждой посмотрел на Альбина:

            - Но - разве такое возможно?..

7

            После ужина Вера подождала, пока Александр уберет со стола, помоет посуду и осторожно спросила:

            - Можно я еще немного посижу в твоей комнате?

            - -Да что ты спрашиваешь? Конечно! – удивился Александр. – Это же ведь твоя квартира!

            - Нет, - серьезно возразила Вера. - Как говорят англичане, мой дом – моя крепость. У каждого человека должна быть – пусть временная, пусть крошечная, хоть на одну ночь на голой земле – крепость. И пока ты живешь у меня, то будь в этой комнате, как у себя дома!

            - Спасибо! – поблагодарил Александр и предупредил: – Но если что – ты только скажи, я сразу попрошу отца Никона найти мне другое жилье!

            - Никаких «если что»! – отрезала Вера. – Живи хоть месяц! Хоть год! А если… выдержишь мой скверный – да-да, не спорь, я это хорошо знаю - грубый, вздорный, командный характер, то и вообще никуда не уезжай!