А ну, поторапливайся! Живей! Живей! — толкая в спину, они погнали его перед собой.
Эвбулид понял, что произошло что-то непоправимое.
И он не обманулся в своих предчувствиях. Сидевший за обеденным столиком в комнате, куда надсмотрщики втолкнули Эвбулида, управляющий поднял красные от постоянных попоек глаза и сощурил их на склонившегося в поклоне раба:
- Ага! Вот и он. Что это? — раздельно спросил он, доставая из гидрии за длинный хвост мышь и брезгливо бросая ее на стол.
Сидевшая рядом с Филагром молодая женщина с болезненным лицом — мать Публия - прижала ладонь ко рту. Публий с интересом поглядывал то на мокрую мышь, то на своего несостоявшегося грамматика.
- Ну? — побагровел Филагр.— Отвечай, со злым умыслом или случайно ты решил отравить сына нашего господина, его мать и меня — твоего управляющего?!
Понимая весь ужас своего положения, Эвбулид не в силах был отвести глаз от стола, уставленного жареным, вареным, тушеным мясом, запеченной рыбой, салатами, соусами, румяными пирожками.
Наконец, взгляд его остановился на злосчастной мыши, и он растерянно пробормотал:
- Не знаю... Может, она случайно попала в кувшин, когда я набирал воду.
- Я говорила ему, я предупреждала его: носи, миленький, воду из дальнего родника, там и вода слаще, и рабы в нем не купаются! Так нет же, этот ленивый Афиней решил носить из ближнего, а в нем столько грязи, столько грязи, вон — даже мыши попадаются!
Управляющий перехватил взгляд ключницы на раба и усмехнулся в бороду:
- Да, этот ручей так близко, что в него даже попадают домовые мыши!
Однако ему не хотелось портить отношения со сварливой старухой, отливавшей для него в минуты безденежья вино из хозяйских амфор, и он добавил:
- Повара, наливавшего воду в гидрию, и Афинея — к столбу. Всыпать каждому по двадцать пять ударов — и на неделю в эргастул!
- И потом — на поля? — уточнила ключница.
- Зачем? — покачал головой управляющий. — Уверен, что это послужит им неплохим уроком!
- Только сначала пусть сделают то, что предназначалось для нас! — воскликнул Публий.
- Что именно? — не понял Филагр.
- Пусть сожрут эту мышь!
- Ах, мой миленький! — восхитилась ключница.— Ты будешь большим человеком, когда вырастешь!
- Справедливое решение! — наклонил голову управляющий и приказал надсмотрщикам:— Сарда сюда!
Вбежавший повар пал на колени перед столом и застыл в глубоком поклоне, как бы заранее соглашаясь на любое наказание.
Эвбулид расширенными глазами смотрел, как Публий, взяв нож, разрезал мышь пополам и протянул одну из половинок повару.
Не поднимая головы, тот покорно принял ее, глотнул и зажал кулаком рот, удерживая рвоту.
- На, запей! — управляющий с брезгливой гримасой протянул рабу кубок вина.
Сард проворно схватил кубок и, обливаясь, сделал несколько мучительных, шумных глотков.
- А теперь ты! — подошел к Эвбулиду Публий, протягивая окровавленный кусок со слипшимися волосами.
- Нет! — отшатнулся Эвбулид.
- А я говорю, ешь!
