—
Почему вы не провожали мать в аэропорт?
—
Дочь приболела, не пошла в садик, и не с кем было оставить ее.
—
А почему Мария Федотовна не спустилась к машине вместе с вашим мужем?
—
Не знаю. Да и разве же не все равно — пошла мама сразу или задержалась?
—
Именно это я и хотел уточнить.
—
Странный вопрос.
—
Да и вообще эти милицейские работники странные, — усмехнулся Хаблак. Но сразу же спросил серьезно: — Надолго ли задержалась Мария Федотовна в квартире, после того как ваш муж понес чемодан? Прошу припомнить.
Варвара замигала глазами.
—
Иван сказал, — стала вспоминать, — что должен проверить давление в скатах. Он вечно крутится возле машины, все свободное время что-то ремонтирует, завинчивает… Мать сказала, чтобы не медлил, так как через четверть часа должны выехать. Через четверть часа и пошла.
«Пятнадцать минут, — подумал Хаблак, — четверть часа было у Ивана Петровича Бляшаного, чтобы положить взрывчатку в тещин чемодан». А сказал другое.
—
Хорошо живете, — похвалил, обведя взглядом со вкусом обставленную комнату. — Квартира у вас уютная.
Варвара довольно улыбнулась:
—
Да, четыре комнаты и почти в центре, лучше не может быть.
Вспомнила: а еще несколько минут назад хотела поменяться, — стало стыдно, будто и впрямь провинилась.
—
В такой квартире только жить не тужить, — начал осторожно Хаблак. — В мире и согласии…
—
Конечно! — радостно согласилась Варвара. Мелькнула мысль: правду говорит этот милицейский майор, вот, посторонний человек, а понимает все, не то что Иван…
Ну чего он бесится? Да, у мамы характер — не подарок, но к каждому характеру можно приспособиться, живет же она с Иваном уже шесть лет тихо и спокойно…
Вдруг встревожилась.
—
Вы скажите все-таки, — попросила, — что с мамой? Милиция ведь даром не приходит…
—
Не приходит, — согласился Хаблак. — Я сейчас объясню все, однако хотел бы еще спросить вас, Варвара Владимировна, извините, может, это не очень тактично, но должен: в вашей семье все в порядке?
—
То есть у меня с Иваном?
—
И это… Но меня интересует, какие отношения у Ивана Петровича с вашей мамой?
—
Нормальные, — ответила вполне искренне. — Не ссорятся, ну, конечно, не без трений, но дай бог, чтобы у всех было не хуже. — Внезапно насторожилась. — А почему это вас интересует?
—
Потому, — ответил Хаблак, — что в чемодан одного из пассажиров самолета, которым должна была лететь в Одессу Мария Федотовна, подложили взрывчатку.
Майор увидел, как снова кровь отлила от щек Варвары Владимировны, она буквально побелела и испугалась; но отчего так пугаться сейчас, когда знает: все обошлось и мать жива- здорова?
—
Ваш муж работает в мостоотряде? — спросил.
—
Да, — подтвердила. — Инженером.
—
Варвара Владимировна, только что вы подумали о муже нехорошо, не так ли?
Покраснела, и глаза налились слезами. Но все же возразила:
—
Ошибаетесь,
—
Какие у вас были основания так думать о нем?
Но Варвара уже взяла себя в руки. Ответила твердо:
—
Я же говорю, вы ошибаетесь. У меня прекрасный муж, и все ваши вопросы ни к чему. — Вдруг глаза у нее снова округлились, и она заговорила быстро, словно убеждая себя в чем-то: — И что за манера — подозревать? Сказано вам: живем нормально, уважаем друг друга, а вы лишь бы внести раздор!..
Хаблак поднялся. Варвара Владимировна не убедила его, теперь следовало побывать в мостоотряде. Если Иван Петрович действительно соорудил мину с часовым механизмом, должен был оставить там хоть какие-то следы.
Взрывчатка ведь на улице не валяется.
8
Кузьма поставил на стол три бутылки сухого вина, выложил пакет с закуской, начал разворачивать, мурлыча под нос:
А я еду, а я еду за туманом,
За туманом и за запахом тайги…
Демьян, внимательно и молча наблюдавший за товарищем, подправил не без иронии:
А я еду, а я еду за деньгами,
За туманами пусть едут дураки,,
Кузьма захохотал весело и незлобиво.
—
Ты мне все равно не испортишь настроение, — ответил. — Не сердись.
—
С чего взял?
—
Будто не видно: сидишь как барсук в норе,
—
Думаешь, приятно терять товарищей?
—
А ты не теряй — поехали вместе,
—
Скажешь такое. Не в Боярку смотаться… И даже не в Херсон…
—
Подумаешь: полсуток — и в Братске. Не успеешь и выспаться. Летишь, дремлешь, красивые стюардессы кормят тебя…
—
Но ведь Киев! — уверенно возразил Демьян. — Один Днепр чего стоит!
—
А ты Ангару видел?
—
Говоришь, вроде сам видел.
—
Не видел, — вздохнул Кузьма. — Но Коля Петренко твердил: красота! А послезавтра и я увижу…
—
Увидишь, — согласился то ли с сожалением, то ли осуждающе Демьян. — Хоть напиши.
—
Не забуду. — Кузьма выложил на тарелку хорошо поджаренных, еще тепловатых цыплят, развернул кулек с пирожками. В комнате запахло так вкусно, что Демьян не выдержал и глотнул слюну.
—
Куда же Глеб делся? — спросил.
—
Торопишься?
—
От цыплят такой дух — попробуй не спешить!
Вы читаете Взрыв
