отправиться в очень легкомысленную поездку по магазинам. Жизнь в Лондоне определенно подрывает моральный облик».

 Он усмехнулся, так и слыша её голос, прорывающийся сквозь строки, затем отложил письмо в сторону и обратился к остальной корреспонденции. Несколько рутинных деловых посланий и, что более интересно, письмо от Роба Кармайкла.

 Рендалл сломал печать и прочел немногословное сообщение сыщика с Боу-стрит:

«Подробно писать нет времени, но думаю, что нашел твоего потерянного мальчишку около Аптона. В таком положении я не оставил бы и собаку. Если ты слишком занят, я сам вытащу его оттуда. Подумай, как много ты готов сделать для молодого кузена, которого никогда не видел. Роб».

 Рендалл нахмурился. Правда состояла в том, что он не желал бы иметь ничего общего с каким бы то ни было отпрыском Бранфорда, но мальчик всё же приходился ему кровным родственником. Если Роб считал, что положение хуже некуда, и даже собрался спасать мальчишку самостоятельно, значит, ситуация действительно чертовски отвратительная.

 Поскольку общаться с Робом издалека трудновато, пришло время возвращаться в Лондон.

Джулия полагала, что Рендалл вернется в Лондон перед самым балом, а потому решила повременить три оставшихся дня до его возвращения и не отправлять ему записку с сообщением о случившемся. Она со вздохом опустилась в ванну,[54] оказавшуюся достаточно большой, чтобы погрузиться в неё полностью. Поднимающийся парок благоухал цветочным ароматом невероятно дорогого масла, накануне днем приобретенного Джулией на Бонд-стрит.

 Хотя Эштон собирался устроить в особняке несколько роскошных ванных комнат, но на данный момент Джулию вполне устраивала и скромная сидячая ванна. Горячая вода смягчила боль от ушибов на правом бедре и локте. Чему также поспособствовал портвейн, стоящий на низком столике на расстоянии вытянутой руки. Джулия взяла бокал и отпила глоток, чувствуя себя на верху блаженства.

 Час был весьма поздний, так что Эльзу Джулия отпустила до утра. Девушка прекрасно справлялась со своими обязанностями. А благодаря её доброму нраву находиться в её обществе было приятно, кроме того, иметь горничную, присматривающую за быстро растущим гардеробом Джулии, оказалось полезно.

 И всё же годы самостоятельной жизни привили Джулии вкус к уединению. Поскольку муж отсутствует, она побалует себя покоем, купанием и вином. Джулия довольно вздохнула и отдала должное ещё одному глотку хмельной сладости.

 Портвейн закончился, и Джулия в полудреме просто лежала в остывающей воде. Неожиданно кто-то вошел в апартаменты. Джулия мгновенно очнулась. Ни Гордон, ни Эльза не стали бы её беспокоить в такое время без вызова, а Мария или Эштон постучали бы.

 Спустя несколько секунд распахнулась дверь в спальню, и приятный низкий голос произнес:

 – Джулия?

 Рендалл! Она выбралась из ванны, завернулась в огромное роскошное банное полотенце и выскочила из-за ширмы. Горела всего лишь одна лампа, но и её света было достаточно, чтобы увидеть, что муж сбросил сапоги, возможно, боясь разбудить её, если окажется, что она спит. В полутьме его золотистые волосы и поджарая широкоплечая фигура вновь навеяли мысли о сходстве мужа с великолепным скандинавским богом.

 – Как же я счастлива, что ты вернулся! – Джулия бросилась к нему в объятия, в восторге едва не сбив с ног.

 Выражение усталости моментально исчезло с его лица. Смеясь, он сделал шаг назад, восстанавливая равновесие, но его руки обвились вокруг неё с радующей быстротой.

 – Меня не было меньше недели, миледи. Хотя я ни в коем случае не возражаю против такого приема. – Рендалл зарылся лицом в её влажные волосы, заколотые на макушке. – М-м-м... ты пахнешь, как весенний букет.

 Он же пах... собой. Надежно, знакомо, чисто по-мужски. Все её чувства распахнулись, с жадностью впитывая присутствие мужа. Джулия откинула голову и прильнула к его губам с несдерживаемым удовольствием. Вслед за секундным удивлением последовал немедленный яростный ответ. Рендалл поцеловал жену с такой же жадностью и одновременно вытащил шпильки из её волос – шелковистые локоны сразу же рассыпались по обнаженным плечам Джулии в живописном беспорядке.

 её объял жар, сосредоточившийся меж бедер и в груди. Джулия и раньше испытывала порывы желания к Рендаллу, но сейчас её охватило чистое безумие. Та спокойная и сдержанная женщина, которой она стала за годы изгнания, исчезла, вытесненная нетерпеливой, бесстыжей девчонкой.

 Ладонь Рендалла обольстительно скользнула вниз по обнаженной спине жены.

 – На тебе не так уж много одежды, – проговорил он, задыхаясь и сжимая её попку.

 – Зато на тебе – слишком много, – она положила руки на лацканы его сюртука и стянула его с плеч. её небрежно обернутое полотенце собралось на талии.

 Рендалл замер, уставившись на открывшееся тело жены.

 – Если у вас, миледи, есть какие-либо сомнения по поводу того, к чему это приведет, сейчас – самое время отступить.

 Но Джулия отступать не желала.

 – У меня нет сомнений, Алекс, – вполголоса заверила она. – Я хочу, чтобы сегодня ночью мы были вместе, подобно любовникам, никогда не знавшим мрака.

 Он глубоко вздохнул.

 – Я хотел бы этого больше всего на свете.

 Она улыбнулась и отпустила полотенце, опавшее мягкими складками вокруг её босых ног. Джулия понимала, что теперь она не безупречная, без изъянов, молодая девушка, а женственная, опытная и сильная женщина.

 И её шрамы – лишь несущественные следы из прошлого. В эту минуту их с Рендаллом, как противоположные полюса магнита, влекла друг к другу горячая пульсация страсти.

 – Насчет одежды...

 Она окончательно стянула с мужа сюртук и позволила тому упасть. Рендалл сам развязал галстук и отбросил его в сторону. Джулия быстро расстегнула пуговицы сорочки у его горла и потянулась, чтобы поцеловать гладкую, чуть солоноватую кожу. Его пульс под её губами стучал, как молот, и Рендалл издал приглушенный звук удовольствия.

 Весьма довольная собой Джулия взялась за остальные предметы его одежды. А поскольку он пытался сделать то же самое, их руки путались, а пальцы блуждали в очаровательной неразберихе прикосновений и смеха. Такой способ раздевания явно грешил отсутствием продуктивности, но был восхитительно забавен, а отсутствие страха послужило самым лучшим афродизиаком, который она знала.

 Раздетый, Рендалл предстал во всей своей суровой мужской красоте, которая заставила бы устыдиться и греческих скульпторов. Джулия пробежала руками по его плечам и торсу, ощущая сменяющуюся текстуру кожи, шрамов и светлых волосков.

 – Никогда раньше я не видела тебя всего целиком, – выдохнула она. – Чего же я ждала?

 – Подходящего момента. – Он подхватил её и уложил на середину кровати. – После сегодняшней долгой поездки я проголодался. И вы, миледи, не только букет, но и банкет.

 Раньше чем под Джулией перестал колыхаться матрас, Рендалл прижался к ней во всю длину своего тела. И приник к ней в глубоком ненасытном поцелуе. Пальцы её ног и рук поджались от безудержной чувственности соединения их языков и губ.

 Поцелуй всё длился и длился, пока оба едва не задохнулись.

 – У тебя бесподобный вкус золотистого портвейна Белларда. – Алекс поднял голову.

 Джулия беззаботно рассмеялась.

 – Ты можешь определить производителя?