Кириллов открыл было рот для ответа, но пиротехник его опередил.
— Хватит болтать! — прикрикнул на Турецкого Бебиков и даже привстал с места.
Однако Кириллов положил ему руку на плечо и усадил обратно.
— Вы по-прежнему выражаетесь загадками, — грустно сказал он Турецкому. — Не знаю, о каких слухах вы тут говорили, но… — Он нахмурил брови. — Связываясь с вами, мы рискуем гораздо больше, чем вы. Вы согласны?
— Может быть.
— А раз так — мы должны подумать.
— Это ваше право, — кивнул Турецкий. — Сколько вам требуется времени на размышления?
— Пара дней.
— О'кей. Они у вас есть. Как только придете к решению — позвоните мне. Что-нибудь еще?
Кирилов и Бебиков переглянулись. Затем покачали головами.
— Нет, — ответил за обоих Кириллов.
— В таком случае я должен откланяться. У меня на сегодня запланировано много дел.
Турецкий поднялся с кресла, изящным движением поправил галстук, кивнул молодым людям, повернулся и направился к двери. Ему никто не препятствовал.
6
Как только за Турецким закрылась дверь, Бебиков вскочил с места и принялся расхаживать по кабинету. Кириллов закурил и молча следил за его перемещениями. Внезапно Бебиков остановился посреди кабинета и уставился на Кириллова.
— Ну? — резко спросил он. — Что ты думаешь?
Кириллов пожал пухлыми плечами:
— А что тут думать? Вляпались мы. Не пойму только, откуда у этих уголовников столько информации? У них что, на каждом доме Москвы видеокамеры стоят?
— Вообще-то у них есть свои информаторы… — рассеянно произнес Бебиков и подергал себя пальцами за подбородок. Взгляд его стал задумчивым. — Меня другое пугает. А что, если он из ментовки?
Кириллов покачал головой:
— Вряд ли. Я проверял: этот Персидский — негодяй, каких мало. Лет шесть назад его контора отмывала деньги московских бандюганов. Правда, обвинения ему не предъявляли. Потом он проводил в Московскую думу людей, угодных бандитам. По крайней мере, так поговаривают. Ты же знаешь, точно тут ничего не скажешь. Да и времени прошло много.
— Вот именно! — Бебиков взъерошил волосы. — Он мог снюхаться с ментами!
Кириллов задумался. Сигарета в его пальцах медленно дымилась. Бебиков уставился на эту сигарету как завороженный. Потом тряхнул головой и снова забегал по кабинету. Снова взъерошил руками волосы:
— Черт! Черт! Если бандиты так много знают, то и менты могут узнать! Что же теперь делать?
Губы Кириллова дрогнули, словно он хотел усмехнуться, однако лицо осталось серьезным.
— Хватит ухмыляться! — сердито прикрикнул на него Бебиков. — Лучше скажи, что мы будем делать?
— А ничего, — спокойно ответил Кириллов. Он затянулся сигаретой, выпустил изо рта аккуратное белое колечко дыма, проследил, как оно расплывается в воздухе, и повторил: — Ничего не нужно делать.
Бебиков уставился на него с полным недоумением.
— А как же Персидский? — страдальчески спросил он. — Он нас просто так не оставит! Он ведь ясно дал понять, что мы у него «под колпаком».
На губах Кириллова появилась холодная усмешка:
— Он у нас тоже… «под колпаком».
— Как это?
— Просто. — Детектив достал из кармана диктофон и показал его Бебикову: — Я все записал. Плюс — у нас есть эта фотография. Мы с тобой, Олежка, тоже не щенки. Теперь он сто раз подумает, прежде чем с нами связываться.
— И все равно у меня душа не на месте, — сказал Бебиков.
— Да успокойся ты. Веди себя так же, как вел до сих пор. И держи рот на замке. Если что — положись на меня. Я, конечно, не мафиози, но тоже не из тех, с кем можно шутить. — Кириллов поднял руку и глянул на часы. — Ну все, Олежек, мне пора. Если что — звони. Если позвонит этот персидский хрен, переадресуй его ко мне. И не забивай себе голову всякой чепухой. Доверься мне.
Кириллов направился к двери, но на полпути остановился, обернулся и сказал:
— Да, и помалкивай о… сам знаешь о чем. Забудь, понял?
— Вот и весь разговор, — сказал бородатый Макс и нажал на клавишу компьютера. — Похоже, Александр Борисович, вы здорово их напугали.
— Боюсь, что слишком здорово, — наморщил лоб Турецкий. — У них сейчас один выход — залечь на дно. И они им воспользуются.
— И все-таки нам многое удалось выяснить.
— Ты думаешь? — Александр Борисович вздохнул и покачал головой. — Не знаю, Макс, не знаю. В сущности, все эти разговоры ничего не доказывают. Я уже думаю: не зря ли я все это затеял? Может, лучше было просто продолжить слежку?
— Вот тогда бы они точно валялись в донном иле до скончания века. Нужно было расшевелить болото, и вы это сделали.
Турецкий нахмурился еще больше и кивнул на компьютер:
— Ты продолжаешь записывать?
— Конечно! — Макс тихонько стукнул по корпусу ноутбука. — Машинка работает бесперебойно. Тьфу-тьфу-тьфу.
— Не плюй в машине. Денис тебе голову оторвет.
— Да я в окно.
В кармане у Турецкого зазвонил телефон.
— Да… Да, Володь, все нормально… И не говори. Спасибо Грязно ву, он создал господину Персидскому хорошую репутацию… Разумеется… Обещаю, мой мальчик, ты узнаешь об этом первый… Что?.. — Турецкий присвистнул. — Вот оно что! Интересно… Нет, не ожидал. И куда она собиралась?.. К тетке куда?.. В Воронеж?.. А как она сама это объясняет?.. Так… Так… Ну разумеется. В конце концов, девчонка сама напросилась… Нет, наблюдение не снимай. Евгений Бабаев уже вылетел, минут через сорок его самолет приземлится в Шереметьеве. Бригада его уже поджидает… Хорошо. Действуй.
Александр Борисович убрал телефон в карман. Повернулся к сгорающему от любопытства Максу и сообщил:
— Лариса Кизикова нарушила подписку о невыезде. Перехватили на вокзале с билетом в кармане.
— Собиралась к тетке в Воронеж?
Турецкий кивнул:
— Угу.
— И куда ее теперь? В СИЗО?
— Да.
— А не слишком жестоко?
— В самый раз. Следующий ход за ее друзьями и папашей. Посмотрим, что они предпримут.
