Троллейбусный маршрут привел нас сперва к метро «ВДНХ», а затем, обогнув территорию выставки— к Ботаническому саду.

— Интересно, он что, каждый день так развлекается? Посещает только достопримечательности Москвы?

— Нам повезло, — пожал плечами Алексей Петрович.

— Почему?

— Потому что сегодня он мог отправиться и в Третьяковскую галерею…

— Ну и что? Я там как раз сто лет уж не был, — возразил я, — заодно освежил бы в памяти любимые шедевры… Только нет, не пошел бы он сегодня туда.

— Почему?

— Потому что школьные каникулы еще не начались. Улавливаете? А в дни школьных каникул там каждые полчаса экскурсии. Вот так-то…

— Интересно… — задумался Алексей Петрович.

Оставив машину, мы отправились за Антиповым,

который вошел в ворота и теперь широкими шагами удалялся по аллее. Вскоре впереди заблестел пруд.

— Топиться идет, — предположил я.

Алексей Петрович только хмыкнул.

Народу в этой части парка почти не было. Нам пришлось укрыться за деревьями и продолжать наблюдение.

Антипов вел себя нервно: несколько раз оглянулся через плечо, словно был уверен, что за ним будут следить. Но, не увидев ничего подозрительного, пошел быстрее, дошел до мраморной цветочницы, формой напоминающей вазу, вскочил на приступочку и минуту в ней покопался — не разобрать было с такого расстояния, что он там Делал, — и быстрым шагом с индифферентным видом отправился обратно.

— Что-то взял или положил? — шепнул я и, выйдя из-за кустов, крикнул первую попавшуюся фразу: — Эй, закурить не найдется?

На Антипова это невинное обращение произвело неожиданное действие. Он метнулся в сторону и довольно резво побежал по поляне, втянув голову в плечи.

— Сто-ой! — закричал я и рванул следом. Алексей Петрович рванулся было за нами. — Посмотрите, что там! Я сам справлюсь! — крикнул я на бегу.

Поняв, что помощь его не потребуется, Кротов пошел к цветочнице, вскарабкался по лестнице, заглянул внутрь, погрузил руку в цветы, разгреб землю — и обнаружил маленький металлический патрон. Брови его взметнулись вверх, и, держа патрон в вытянутой руке и обтирая пальцы носовым платком, он побежал к нам.

Довольно быстро Антипов устал и сбавил скорость, стал задыхаться; я догнал его, схватил за плечо, и, не удержав равновесия, мы оба свалились на землю. Антипов сделал попытку вырваться, вяло ударил меня кулаком по зубам, сам взвизгнул, потом оскалился и хотел укусить меня за руку, которой я пытался сдавить его Горло. Я отпрянул, легко скрутил Антипову руки за спиной и щелкнул наручниками. Когда Алексей Петрович подошел к нам, я уже стоял над поверженным противником и отдувался.

— Вставай! — сказал я Антипову, встряхнул его за шиворот, и тот поднялся на колени. К щеке его прилипли комья грязи.

— Смотри. — Алексей Петрович протянул мне свою находку. — Вот что он туда положил.

Я осмотрел металлический цилиндр или, скорее, патрон. Он состоял из двух частей, которые соединялись резьбой, достал из него содержимое.

— Это еще что такое?

— Не трогать! — вдруг завопил Антипов. — Это государственная тайна!

Однако я развинтил патрон. В нем имелась микропленка и какие-то бумажки, испещренные маленькими цифрами.

Выражению лица Алексея Петровича в этот момент позавидовал бы самый великий комик. К сожалению, снимать его было некому, и даже полюбоваться никому не пришлось.

Алексей Петрович, что-то усмотрев в пленке своим натренированным взглядом, потянулся и, отобрав ее у меня, стал тщательно рассматривать на свет через оказавшиеся у него в кармане очки с плюсовыми диоптриями, сыгравшими роль какой-никакой лупы, приговаривая: «Интересно… интересно…»

— А знаете, Денис Андреевич, кого мы поймали? — спросил он, странно посмотрев на меня.

— Кого?

— Шпиёна… — Алексей Петрович аккуратно принялся свертывать рулончик пленки.

— Какого шпиона? — оторопело переспросил я.

— Обыкновенного… Значит, последние секреты родины распродаем? — спросил Алексей Петрович зловещим голосом у вжавшего голову в плечи Антипова. — И в какой же, позвольте полюбопытствовать, области? Отвечать, когда спрашивают! — гаркнул он так, что у меня заложило уши.

— Ребята, вы мне все испортили… Придется за это отвечать… — негромко сказал Антипов и внезапно разрыдался.

— Чего это ты, а? — спросил я, но Антипов не ответил.

— Что мы тебе испортили? — переспросил я.

— Все! Все испортили, — исчерпывающе ответил Антипов.

— Подождите, ничего не понимаю… — сказал Алексей Петрович, почесав затылок. — Это что, мы не того взяли, что ли?

— Вроде как того, — с сомнением ответил я, осматривая зажмурившегося Антипова, — только и я что-то не пойму…

— Эй ты, специалист широкого профиля, мы все знаем. Однако чистосердечное признание… и так далее. Это вот все — дела твои с государством; оно, я думаю, само с тобой разберется. А нам лично нужно от тебя одно, старый хрыч, — девочка.

— Какая девочка? — изобразил удивление задержанный.

— Соня Бритвина, пятнадцати лет от роду, рост метр шестьдесят, глаза голубые! — процитировал я по памяти. — Ушла из дома и не вернулась, была одета в свитер и светлые брюки!

— Какая Соня? — фальшиво переспросил Антипов.