В прокуратуре они втроем зашли в отведенную им комнату, сели за стол. Здесь хоть разговаривать можно было, не боясь того, что тебя прослушивают.

— Эти уродцы давят на психику, — сказал Игорь. — Здесь их все боятся.

— Мы сюда прилетели не для того, чтобы перевоспитывать местную шпану, — возразил Померанцев. — У нас другая задача.

— Может, ты что-то еще здесь успел узнать до нашего прибытия? — спросил Гера у Игоря. — Тогда давай рассказывай.

— Сначала разберемся в наших интересах и полномочиях, — подумав, ответил Игорь. — Информация вещь специфическая. У вас уголовное следствие, у меня журналистское расследование. В чем-то они пересекаются, в чем-то нет. Меня интересует социальная составляющая, вас — криминальная, хотя где здесь заканчивается одно, где начинается другое — черт ногу сломит.

— В переводе на русский — Игорь чего-то знает, но пока свою информацию придерживает, — заметил Гера. — Набивает цену.

— Вроде мы у тебя хлеб не отбиваем, — Померанцев пожал плечами. — А тебе, Игорь, могут отбить нос, если будешь совать его не в свои дела. Расскажи по порядку, хотя бы в общих чертах, что было вчера, когда ты провожал домой погибшую.

— Хотел проводить, — поправил Игорь. — Но она мне сказала, что сама дойдет, ее все здесь знают, и ей в своем городе бояться некого. И эти выродки сопровождали нас.

— Да, я понял, и ты обратился в отделение милиции, — сказал Померанцев. — А там?

— А там сказали, что сами проводят ее домой. И она у них осталась.

— Что было дальше, я уже знаю, — кивнул Померанцев. — Утром соседи увидели, что дверь ее дома распахнута, а сама Анна Петровна убита.

— Был у нас один свидетель, и того убрали, — грустно сказал Гера. — Выбивают провинциальную интеллигенцию, совесть-и надежду России.

— И еще соседи говорят, будто примерно в то же время там услышали выстрел, — продолжал Померанцев.

— Выстрел? — переспросил Игорь.

— Ну да, так они показали. Хотя в покойницу не стреляли. Пулю или гильзу не нашли, кто в кого стрелял, тоже непонятно.

— Может, что-то там упало? — предположил Гера.

— Все может быть… Но ни гильзы, ни пули не нашли. Ладно. Разберемся… — Померанцев с хрустом потянулся. — Что она успела тебе рассказать?

— Что, как всегда и повсюду, здесь, в Красноземском крае, предстоит сделать выбор между большим и меньшим злом, иначе говоря, между одним бандитом и другим.

— Вот это уже точно для твоей статьи, — откровенно зевнул Померанцев. — Что еще?

— Остальное, как ты же сказал, для моей статьи, — обиженно ответил Игорь. — У журналиста могут быть свои секреты?

— Могут, — кивнул Померанцев. — Но не для прокуратуры.

— Итак, вечером ты провожаешь ее до милиции, вы о чем-то разговариваете, а ночью — ее убивают, — дополнил Гера. — Хочешь не хочешь, а некая причинно-следственная связь здесь просматривается.

— Прямо как на допросе, — хмыкнул Игорь. — И ты в роли злого следователя, а Валера — доброго.

— Можешь вызвать своего адвоката, — кивнул Гера. — Только пока он сюда прилетит из Москвы, как бы тебя самого здесь не замочили. Что я тогда Люсе скажу?

— Что погиб на посту, исполняя профессиональный долг… — ответил за Игоря Померанцев. — Ты, Игорь, теперь носитель опасной информации. Для тех, кому эти несчастные женщины помешали. Чем ты в этом плане лучше них? Поэтому, пока не поздно, расскажи нам все. В твоих же интересах.

— А почему ты так считаешь?..

— Да потому, что тебя пока охраняет твое известное имя, да-да! А также репутация твоей «Неангажированной»… Но это до поры до времени. До определенного предела, — сказал Гера.

— Ну так мы слушаем тебя, слушаем, — добавил Померанцев. — Ты ведь разговаривал с Прошиной, ныне покойной, когда ее провожал до отделения милиции? И не бойся, что мы сольем твою конфиденциальную информацию в конкурирующее издание.

— Ладно, — сдался Игорь. — Все равно не отстанете. Но ничего такого она мне не сказала. Но вот сегодня ночью мне позвонил кто-то нарочито хриплым голосом и предложил купить бумаги, как я понял, из-за которых убили сначала Треневу, а теперь вот и Прошину. А потом абонент сам же оборвал разговор. Я так и не понял, кто он, что за бумаги и почему за них надо платить. — Игорь еще раз, стараясь ничего не забыть, постарался максимально точно передать ночной телефонный разговор.

— И ты молчишь? — присвистнул Гера. — Пока из тебя клещами не вытянешь?

— Я сначала хотел их достать и сам посмотреть. — Игорь отвел глаза. — Что там может быть такого важного.

— Да все важно! — Гера стукнул кулаком по столу. — Сколько повторять?

— Ну да, — виновато бормотал Игорь, стараясь не смотреть на молчавшего Померанцева, у которого сдвинулись брови и заиграли желваки на скулах. — А что это вам может дать? Номер, по которому звонили, я не зафиксировал, голос был мне не знаком…

— Чучело! — с чувством ответил Гера. — Это же свидетельство того, что есть какие-то важные бумаги, раз за них просят деньги! И возможно, именно из-за них и убили Треневу! Если тебя не разыграли…

— Поговорим о Сабурове, — прервал их вялый спор Померанцев. — Я еще в Москве читал, что за Сабуровым стоят здешние олигархи. Все-таки в Красноземском крае огромные заводы цветной металлургии. И будто они не желают отдавать их московским олигархам. Это как раз по-человечески понятно.

— Это ты у меня читал, в моей статье, в газете, — обиженно сказал Игорь. — И потом, денег никогда не бывает много, пора бы знать. Дашь больше, он вместо двухэтажного коттеджа отгрохает трехэтажный, а вместо «тойоты» купит шестисотый «мерседес». Или остров в Средиземном море. Этому нет предела.

— Надо будет запомнить, — усмехнулся Гера. — Умные они люди, газетчики! Учиться у них и учиться, да, Валера? Ну-ну, продолжай.

— Короче, для меня становится все яснее, что к Треневой попали документы, изобличающие Сабурова, — сказал Померанцев. — Она взяла их домой, боясь оставить в редакции. И как в воду смотрела, поскольку потом на редакцию был совершен налет. Но ничего там не нашли. А когда ее убили, эти бумаги забрали. А сегодня ночью убили и того, вернее, ту женщину, которая знала об этом.

— То есть ни документов у нас теперь нет, ни свидетелей, ни более-менее вменяемой версии. А значит, убийцы тоже нет, — пригорюнился Гера. — А завтра в Москву звонить, Турецкому докладывать…

— Для рабочей версии нужны как минимум вменяемые следователи, — веско сказал Померанцев.