покупателей, товар; государственный бюджет, который ты пополнишь налогами…Кого или что угодно, лишь бы в тебе родилось чувство, азарт и тяга к подвигам.

«Нет, нет. Любить я категорически отказываюсь».

–. Не хочешь любить — бойся.

«Чего-кого?»

— Себя, прозябающей в четырех стенах; голода, скуки…

«Магия и страх — вещи несовместимые. Впрочем, как человек, я тоже не из пугливых».

— Тогда ничего не попишешь: придется любить.

«А как на счет веры в Бога, прощения, здорового питания, медитации и других методов повышения энергии?»

— Все они — та же любовь, только, как говорится, в профиль. Когда человеку сложно полюбить просто так, он с помощью разных процедур как бы прививает себе любовь по частям.

«Тогда, действительно, все пропало. Выхода нет. — Тата некоторое время помолчала, затем решительно объявила: — Ладно, раз такое дело, я согласна. Полюбить — не полюблю, а привязаться к чему-нибудь попробую. Но только неодушевленному. Люди точно отпадают. К себе и человечеству я сейчас в оппозиции».

— Только, гляди, чувство должно быть настоящим, искренним, таким, чтобы душа пела.

«Окей…»

Решать поставленную задачу Тата взялась методом практическим. Вообразив для наглядности весы, она положила на правую чашу гирьку с надписью «гармония», а на левую стала поочередно выкладывать то, что по ее мнению, имело ценность: «деньги», «независимость», «карьера», «комфорт», «поездки за рубеж», «дорогие тряпки», «преуспевание», «ухажеры»…Вскоре для удовольствий уже хватало места, однако равновесия не было в помине. Не изменила ситуацию и новая порция изысков бытия. Что Тата не добавляла, а гармония довлела над суммой сует и уступать позиции не собиралась.

«Следовательно, изначальная предпосылка была неверна. Гармонию невозможно измерить прагматичными началами. По сути, она — ВЫСШИЙ порядок», — подумала Тата и тут же поняла, что надо делать.

Подмена понятий сразу привела к нужному результату. Стоило заменить иррациональную «гармонию» на целесообразный «порядок в жизни», как правая чаша замерла напротив левой. О чем обрадованная Тата немедленно и отрапортовала Внутреннему Голосу:

«Все решено! Иду в светлое будущее под новыми знаменами!»

— А если конкретно?

«До сих пор я жила не правильно. В итоге моя душа опустела от горечи, обид, разочарований и отказывается любить, тем самым лишая меня так нужной сейчас энергии».

— Впечатляющее начало. Что дальше?

«Я перестану совершать ошибки!»

— Хватит лирики. Давай конструктив.

«Пожалуйста!»

Тата представила реку, течение которой перекрывали валуны и поваленные деревья, и принялась за объяснения.

«Вода — это поток жизненной энергии. Русло реки — сама жизнь, а камни и деревья — происходящие события. Ясно?»

— Да.

«Теперь смотри, как теряется потенциал… — крупным планом на картинке проявились водовороты, омывающие препятствия, а затем весь поток, до столкновения с валунами и деревьями бодрый и веселый, а после — унылый, тягучий, мелкий.

— Ну и что?

«А то, что раньше во избежание проблем я удаляла препоны в одном месте и натыкалась на следующие в другом». Теперь я поступлю иначе».

К воображаемой речке подъехала колонна стройтехники, и буквально в мгновение ока возвела плотину, после которой речка, перестав быть природным явлением, превратилось в гидросооружение с цементированным дном и берегами, и отрегулированным уровнем отфильтрованной воды.

— Что означает сия тонкая поэтическая аллегория?

«Рассчитывая и выверяя каждый шаг, я обеспечу себе стабильность, спокойствие и порядок, которые обязуюсь ценить превыше всего и в которых намерена черпать силы для управления компанией».

— Хорошее решение, жаль не исполнимое, — возразил Внутренний Голос.

«Почему?»

— Везде соломку не подстелешь. Даже если очень стараться. Во всяком случае, избежать проблем еще никому не удалось.

«Что же делать?» — задумалась Тата.

— Если нельзя изменить обстоятельства, нужно изменить отношение к ним. Чтобы ни произошло, человек всегда имеет выбор: страдать и казнить себя или признать событие опытом и сделать нужные выводы. В первом случае, он остается без сил, как это произошло с некоторыми. Во втором получает массу энергии и тогда, так или иначе, преуспевает.

«К сожалению, самообладание либо есть от природы, либо обретается с помощью долгих тренировок. Я пока не умею сохранять душевное равновесие и впадаю в раж по поводу и без, страдаю, маюсь, томлюсь, то есть не управляю своими чувствами».

— Разве это повод опускать руки?

«Конечно! Я ведь магиня, значит, могу приказом по партии запретить себе рефлексировать и разрешить только логические решения».

— Все твои приказы по партии — чистой воды блеф. Ты можешь хоть до утра выдавать себе ценные указания, но никогда не станешь им подчиняться. Человек не в силах измениться полностью. Ты воспринимаешь мир через чувства, спонтанную реакцию, стремление к новому, свободное течение событий и борьбу с любыми ограничениями, поэтому никогда не станешь рафинированной рационалкой.

–

«Ты так уверен в своей правоте?»

— Вспомни, как ты жила с ИМ. Разве у тебя были реальные поводы для трагедии? Тем ни менее, ты лезла на стенку из-за сущих пустяков и фактически доигралась до нервного истощения.

Довод показался убедительным, и Тата согласилась на компромисс:

«Я доработаю свою идею…»

Новый вариант привел всезнайку в полное замешательство.

— Ну, ты загнула, — даже не выслушав толком, перебил Внутренний Голос. — Это же полный бред!

Задетая за живое Тата двинулась в наступление.

«Раз невозможно измениться полностью, надо сделать это частично. Поэтому я разделюсь на части. Одна — насколько это возможно рациональная — установит и будет поддерживать порядок в жизни. Вторую, назовем ее — оппозиционной, придется временно изолировать. Пусть не мешает».

— Чушь!

«Не торопись с выводами. Тебя шокирует фраза: разделюсь на части? Но раздвоенность — обычное явление. Кого не спроси: на работе он один, а дома — иной. Все думают одно, говорят другое, сидят на двух стульях, сосут двух маток. Человек постоянно ведет одновременную игру на нескольких полях, и на внешнем и внутреннем планах решает совершенно разные задачи. Да, что там говорить: наши с тобой беседы — не пример ли раздвоенности? Так что молчи. Без тебя хреново. Думаешь, мне не хочется быть цельной натурой? Думаешь, приятно рвать себя на куски? Но надо, значит, надо. Что ж поделать, если одна