светских дам Бостона в конце XIX века. Или загадка крылась в простых очках, которые она носила. Очки забавно сочетались с байкерским прикидом, не говоря уже о деньгах, которые она теперь представляла. Особенно если вспомнить, что прямоугольная оправа стоила от силы полтинник, к тому же слева можно было разглядеть маленький кусочек скотча, придерживающий дужку. Я понимал, о чем говорит эта клейкая лента: стремление к независимости и высокий интеллект, который, даже месяцы спустя, я находил чрезвычайно привлекательным.

Войдя в магазин, она посмотрела мимо меня — как будто я был Мертвой головой, которую нанял хозяин.

— Привет, — сказала она, — а Дэвид Армитаж…

Затем до нее дошло.

— Дэвид? — спросила она с неподдельным изумлением.

— Привет, Марта.

Сначала я хотел поцеловать ее в щеку, но потом передумал и просто протянул руку. Она взяла ее, таращась на меня со смесью изумления и доброй насмешки.

— Скажи, за всем этим действительно ты?

— Борода слегка растрепалась.

— Равно как и волосы. Я слышала о принципе «назад к природе». Но возвращаться в книжный магазин?

Я засмеялся:

— Зато ты выглядишь великолепно.

— Дэвид, я не сказала, что ты выглядишь плохо. Просто… не знаю… ты не только изменился, ты… трансформировался… Как одна из этих детских игрушек…

— Тех, в которых сержант Джо после некоторых манипуляций прекращается в динозавра?

— Вот именно.

— Считай, что этот новый я — динозавр.

Теперь пришла ее очередь смеяться.

— Не у каждого динозавра есть книжный магазин, — сказала она, оглядывая стопки книг и проводя рукой по полированному дереву полки. — Знаешь, впечатляет. Здесь очаровательно. И… книжно.

— Да, согласен. Здесь нет кафетерия «Старбакс», что делает его некой диковинкой из позапрошлого века.

— Как ты умудрился его разыскать?

— Это целая история.

— Ну, я рассчитываю, что ты расскажешь мне ее за ланчем.

— Не волнуйся, обязательно.

— Я удивилась, когда получила твое письмо. Я думала…

— Что?

— Ну, не знаю… Что после той ночи ты списал меня как дуру…

— Твое дурачество было замечательным…

— Правда?

— Точно.

— Ну, просто гора с плеч. Потому что… — Она передернула плечами. — Потому что потом я чувствовала себя порядочной идиоткой.

— Я тоже, — кивнул я.

— Итак, — сказала она, меняя тему, — куда я везу тебя на обед?

— Мы можем поехать в коттедж, где я сейчас живу…

— Ты снимаешь здесь жилье?

— Дом принадлежит клиенту моего агента, Уилларду Стивенсу.

— Драматургу?

— Да.

Она внимательно посмотрела на меня, стараясь разгадать подкинутую загадку.

— Выходит, когда ты нашел этот город и этот магазин, ты также нашел жилье, случайно принадлежащее Уилларду Стивенсу… который случайно оказался клиентом твоего агента?

— Правильно. Так пойдем…

Мне пришлось потратить несколько минут, чтобы закрыть магазин. Попутно я объяснил Марте, что в честь ее появления в городке я решил не работать вторую половину дня.

— Очень тронута, — сказала она, — но я не хочу, чтобы из-за меня ты терял свой бизнес.

— Об этом не беспокойся. По средам у нас затишье. Да и Лес ничего не имеет против…

— Кто такой Лес? — перебила она меня.

— Он владелец этого магазина.

Теперь она, похоже, совсем запуталась.

— Но я решила, что это твой магазин…

— Я такого никогда не говорил. Я только сказал…

— Помню. Что это длинная история.

Марта приехала на большом черном сверкающем «рэнджровере».

— На моей машине поедем? — спросила она меня.

— Лучше на моей, — сказал я, показывая на мой престарелый BMW. При виде такой скромной машины она застыла, но ничего не сказала.

Мы сели. Как обычно, с первого раза стартер работать отказался (один из пороков, которые я очень быстро обнаружил в этой груде хлама). Но с четвертого раза он завелся.

— Ничего себе машинка, — заметила она, когда мы отъехали от магазина.

— Она доставляет меня из точки А в точку В, только и всего, — сказал я.

— Полагаю, все это соответствует образу стареющего студента, который ты сейчас культивируешь.

Я ничего не ответил. Только пожал плечами.

Мы добрались до коттеджа за двадцать минут. Вид на море ее потряс. Понравились ей и дизайнерская простота, воплотившая идею белого на белом, огромные мягкие кресла и ряды книжных полок.

— Могу понять, почему ты здесь счастлив, — сказала она. — Настоящее убежище писателя. Кстати, а где ты работаешь?

— В книжном магазине.

— Очень смешно. Я имею в виду настоящую работу.

— Ты имеешь в виду писательство?

— Дэвид, только не говори, что этот твой конский хвост лишил тебя рассудка. Так вышло, что ты писатель…

— Нет, я был писателем.

— Не смей говорить о своей карьере в прошедшем времени!

— Почему нет? Это правда.

— Но ведь Филипп собирается поставить фильм по твоему сценарию с великолепными актерами. И как только все узнают, что это твой сценарий — помнишь, мы говорили об этом по телефону, — на тебя посыплются заказы. Ведь Голливуд обожает триумфальные возвращения. Ты будешь называть семизначную цену и отрабатывать ее за компьютером.

— Нет, не буду.

— Откуда ты знаешь?

— Я продал свой ноутбук.

— Что ты сделал?

— Я продал свой компьютер.

— Дэвид, скажи, что ты шутишь.

— Нет, это правда. Когда я его продавал, я знал, что никогда больше не буду зарабатывать себе на хлеб сочинительством. И мне нужны были деньги…