– Да пош…

'Хрясь'! Парня словно снесло на мягкую землю, покрытую прелыми прошлогодними листьями. Посунувшись по земле и нацепив на себя лесной сор, он врезался головой в дерево. По всему сознание должно было покинуть его, но наемник оказался весьма крепким, он не отключился ни от могучего удара десятника, ни от столкновения с деревом, и скорее всего наличие шлема тут ни причем. Единственно только, усевшись на пятую точку он затряс головой, словно отряхивающаяся собака.

– Это на первый раз,– обводя людей равнодушным взглядом убийцы произнес десятник,– еще кто откроет рот – я ему глотку перережу. Чего встали, шевелитесь.

Георг периодически обходил значительно растянувшуюся колонну, передав своего коня оруженосцу. Он хоть и не рыцарь, но сотнику без того, кто снял бы часть бытовых забот никак. Без лошади, в пешем порядке, передвигаться было куда как проще и менее изнурительно, вот и приходилось, чтобы глянуть на парней, больше двигаться на своих двоих.

Вообще-то сотня двигалась ни одной колонной, а тремя, которые сходились вместе только там, где подобное продвижение было невозможным. Но даже при этом они умудрились сильно растянуться. Иди они в одну нитку, и наверняка караван представлял бы собой петляющую между деревьями огромную змею мили в две длинной.

Георг молча наблюдал за представшей перед ним картиной, стоя немного в стороне. Похоже Дэн прав и парни уже на пределе. Десятники пока еще вполне контролируют положение, но долго это не продлится. Все же им далеко до загросцев, которые с самого детства воспитываются в уважении к закону. Тем на протяжении всей жизни твердят, что перед законом все равны, мало того, время от времени за какой-либо проступок наравне с чернью несет наказание и какой знатный вельможа. Какая разница, что это результат политических интриг и разборок, главное, что чернь видит яркий пример – перед законом все равны, от консула до золотаря. При таком воспитании куда легче привить дисциплину в их легионах и она там прямо таки железная.

Георг попытался воссоздать что-то подобное у себя в сотне и вроде как у него получилось. Но 'вроде' не считается. Вот несколько дней изнурительного похода и просто окрика, для сохранения порядка, уже недостаточно. Сомнительно, чтобы загросские солдаты позволили бы себе что-либо подобное, весьма сомнительно. И все же, ему удалось добиться такой дисциплины, какой не встретишь ни в каких графских дружинах, не говоря уже о наемничьих отрядах.

Инцидент был исчерпан не успев начаться. Наемник поднялся, помял челюсть, сплюнул на землю, не забыв ощупать языком зубы, после чего движение возобновилось. Только после этого, присутствующие заметили стоящего в сторонке командира, тут же постаравшись сделать вид, что у них есть куда более важные занятия, чем разглядывание начальства. Кто-то проверял сбрую лошадей, кто-то оправил снаряжение и оружие, подгоняя его поудобнее, кто-то увидел что-то более интересное в противоположной стороне. Виновник происшествия, тяжко вздохнув понурился и взяв повод, потянул за собой увязанных между собой лошадей. Десятник, ударил себя правой рукой по левой стороне груди, все верно, в боевом походе, а не на пирушке в таверне, во время отдыха.

Признаться Георг и сам удивился тому обстоятельству, что они поспели вовремя. Когда он соглашался на найм, точно зная, что обязательно посетит мать, он и предположить не мог, насколько окажется трудно осуществить задуманное им. Но все вышло в лучшем виде, если позабыть о том, что десятникам еще несколько раз приходилось вдалбливать в головы особо несдержанных, каноны дисциплины. Радовало хотя бы то, что подобных фактов все же было не так много, и обошлось без крайних мер.

Георг ничуть не лукавил, когда говорил о том, что казнит десятников без лишних разговоров, если они вместо поддержания дисциплины сами станут посягать на нее. Спрос с наемников был строгим, но с десятника он был куда выше. С другой стороны, они прекрасно осознавали, что именно дисциплина и порядок, сделали сотню такой, какой она была, и были готовы принять правила игры. Ничего, вот вернутся, вино польется рекой, горячие женщины заберутся под бок и напряжение сковавшее сотню спадет. Осталось только переночевать, а с рассветом в обратный путь.

Георг открыл глаза, едва рука коснулась его плеча. Глаза сами собой обратились к окну. Ночь уже начала уступать права свету и непроглядная темень сменилась серыми оттенками. Однако, это пока не рассвет, а его должны были разбудить только с первыми лучами солнца.

– Что случилось, Дэн?

– Загросцы на подходе.

– Проклятье.

Ведь хотел же сразу уходить. Нет, решил дать людям отдых. И что теперь? Спокойно, сначала нужно выяснить все обстоятельства и только потом начинать по настоящему волноваться.

– Где и сколько?

– Передовой разъезд обнаружен примерно в трех милях. Местные говорят, что это отряд Убийцы Граника.

Не сказать, что весть радостная. Сто двадцать солдат латной пехоты, столько же легкой и шесть десятков всадников. Лихо. А если еще вспомнить о том, кто их ведет… Лихо. Ладно, не все так плохо. Они еще достаточно далеко, так что время убраться все еще есть. Раздумывать некогда, да и нечего. Все условия договора выполнены, оружие доставлено на одинокую ферму и передано командиру бунтовщиков, теперь только уносить ноги. Это не их война. Им за это не платят. Свое золото они отработали сполна.

– Поднимай сотню,– вскочив и начав приводить себя в порядок, распорядился Георг.

– Уже.

Действительно с улицы доносились звуки, так характерные при спешном сворачивании лагеря. Времени это много не займет, все же они в походе, а в этом случае существовало неприложное правило, воины не разоблачаются, только в особых случаях, по специальному распоряжению, а до той поры ни-ни. Вот и славно. Чем быстрее они уберутся отсюда, тем лучше. Нечего изображать из себя героев, да еще и задарма. Одно дело, если бы у них не было иного выхода и драка была бы неизбежной, совсем другое, когда есть возможность избежать схватки.

Уже через пару минут он вышел на крыльцо. Наемники заканчивали сборы, большинство уже в строю, на приплясывающих под седлом лошадях. Отлично!

– Дэн.

– Да, командир,– старший десятник материализовался перед ним, словно мастер, искусно отводивший до этого взгляд.

– Все в наличии?

– Третий десяток в дозоре, наблюдает за загросцами.

– Надеюсь ты приказал им не нарываться.

– Так и есть, только наблюдение, с как можно дальних подступов. К тому же, вскоре они вернутся.

– Ясно. Оставишь двоих, чтобы они их дождались. Сотня двинется на северо-запад, они будут арьергардом.

– Понял. Одон,– подчиненный уже направлялся к одному из десятников, чтобы отдать необходимые распоряжения.

Георг осмотрел бойцов. От недавней хандры, связанной с многодневным переходом по непролазным дебрям не осталось и следа. Все деловиты, собраны и как это не удивительно, радостно возбуждены, готовые ринуться в схватку. Все же, тому, кто решил избрать своим ремеслом войну, драка необходима как глоток свежего воздуха, без этого они чувствуют себя не в своей тарелке. Но вот стоит появиться реальной опасности и возможности сойтись с кем-либо грудь в грудь и куда все девается.

Вот и ладно. Но только не сегодня. Не за что им здесь драться. Мелькнула было мысль о том, что сражаясь здесь, на землях принадлежащих Загросу, он будет фактически сражаться за Несвиж, но он тут же отогнал ее, как назойливую муху. Он наемник и никому ничего не должен, кроме своего нанимателя. Оно конечно, Несвиж это его родина, как и большинства из его людей, но безопасность королевства не его забота. Вот если враг придет на их землю… Да, нет же, он сражается за золото и нет ничего, что заставит его сражаться за идею.

Бойцы уже замерли в строю, но суета на подворье не прекращается. Бунтовщики количеством в