– Стой, куда?! А жрать я чего тут буду?

– А у вас в сумках что, никакой еды нет? – хитро прищурился китаец.

– Нет там ни хрена, – прорычал Храмской, загораживая сумки с деньгами. – Без харчей я два дня не протяну.

– Очень плохо, – покачал головой Лю, – я и не подумал, что вы могли пойти в болота без еды. Смотрю, сумки большие… Думал, вы подготовились.

– А ты мне сказал, что жратву надо брать? – зло возмутился Храмской. – Я не знал, что твоя халупа так далеко. Принеси мне еды. Не траву же мне жрать.

– Я человек старый. Мне трудно сюда каждый день ходить, да еще с грузом, – запричитал Лю.

Храмской понял, что загнан в угол. Скрепя сердце он выдавил из себя:

– Я тебе заплачу за беспокойство.

– Три тысячи, – сказал Лю осторожно, зная реакцию бывшего шефа на такие вещи.

– Да ты с дуба рухнул! – заорал Храмской как резаный.

С полчаса они ожесточенно торговались. В результате сошлись на двух тысячах. Он отсчитал китайцу деньги из сумки. Лю пересчитал и спрятал в карман, а потом поинтересовался:

– А деньги на еду?

– Да ты в корень оборзел? – изумился такой наглости Храмской.

Лю озабоченно посмотрел на небо:

– Время к полудню. Теперь я уже не успею сегодня ничего принести. А если выйти еще позже, то магазин закроется, и еду я смогу купить завтра не раньше восьми. Значит, сюда приду к одиннадцати.

– Твою мать, – взвыл Храмской, хватаясь за голову. Испытывая жесточайшие муки, он протянул китайцу еще сто долларов и угрожающе прорычал: – Только не говори, что этого не хватит!

– Хватит, – улыбнулся Лю. Сунув купюру в карман, он пошел вниз по пригорку к болоту.

«Ну и гнида, – подумал Храмской, глядя ему вслед. – С таким надо держать ухо востро».

– Надеюсь, с формальностями покончено? – поинтересовался Ветров, следя за тем, как ростовщик аккуратно складывает его расписки в папку. Было видно, что Дай Гэнь очень доволен заключенной сделкой. Он посмотрел на майора маслеными глазами и, улыбнувшись, мягко произнес:

– Вы выполнили свое обещание. Теперь я вижу, что вы человек слова. Мне очень нравятся такие люди. С ними приятно вести дело. Это всегда приносит прибыль. Поэтому я хочу продолжить наше сотрудничество, если у вас нет возражений.

– Нет, я всегда за сотрудничество и за мир во всем мире, – пожал плечами Ветров и откинулся в кресле.

Он уже собирался уходить. Думал, что на этом все и закончится, но оказалось, что ростовщик просто выдерживал паузу. Он хотел продолжить. Что ж, продолжим. Ветров дружелюбно улыбнулся китайцу:

– С вами тоже приятно иметь дело, господин Гэнь. Вы снова хотите просить за своего знакомого, того «уважаемого человека»?

– Вы очень проницательны. – Дай Гэнь прикурил сигарету и сплюнул в серебряную плевательницу рядом со столом.

– Что на этот раз у него приключилось? – Ветров медленно изучал лицо китайца и думал о качествах человека, обладающего подобными чертами лица. На ум приходило лишь одно – хитрый, изворотливый, властный и безжалостный. Такой и родную мать продаст, если предложат хорошую цену.

– Лес, который вы конфисковали, – произнес Дай Гэнь вкрадчиво. – Если возможно, верните и его. И тогда мы поговорим о списания еще одной части долга.

– Это будет очень нелегко, – ответил Ветров, размышляя над предложением китайца. Он вообще не представлял, как это можно сделать после того шума, что они устроили с задержанием железнодорожного состава.

– Как насчет списания половины оставшегося долга? – поинтересовался Дай Гэнь, буравя его взглядом. – Это очень хорошее предложение.

– Прямо не знаю… – протянул Ветров, решив, что сообщит о предложении хозяина меняльной лавки Лесовскому, и пусть тот сам думает, что делать.

Дай Гэнь воспринял его слова как желание поторговаться и немного повысил ставки. Начался торг. Ветров торговался исключительно из спортивного интереса и уважая китайские традиции. Спустя полтора часа они сошлись на двух третьих долга; кроме того, майор выторговал миллион наличными якобы на взятки. Дай Гэнь и на это согласился.

После встречи с ростовщиком Ветров доложил о ситуации Лесовскому. Тот нисколько не удивился и, подумав с минуту, ответил, что может все организовать. От Данилы требовалась небольшая помощь. Нужно было отвезти папку с документами начальнику КПП, а когда он с ними ознакомится, попросить об услуге, и он не откажет.

– Так просто? – изумился Ветров. – Это что, компромат?

– Ну, типа того, – буркнул Лесовский, не любивший это слово. – Скажем так, информация о том, что в молодости полковник не очень хорошо себя повел в одной ситуации. Так-то ничего серьезного, но, если представить в нужном свете да с показаниями свидетеля, будет настоящая бомба. Его можно будет не только снять с должности, но и посадить. Полубабкин человек умный и сразу поймет, что артачиться не в его интересах.

– А на меня у тебя компромат есть? – съязвил Ветров.

– А сам как думаешь? – ворчливо ответил Лесовский. – Ты такие кренделя откалывал в недавнем прошлом, что на три пожизненных хватит. Напомню лишь о взорванном подпольном консервном заводе. Это, батенька, терроризмом попахивает. Кроме того, ты был в Афганистане, и отсюда напрашивается вопрос, а не связан ли ты с «Аль-Каидой».

– Вот ты меня и раскрыл, – рассмеялся Ветров, поражаясь извращенной фантазии товарища.

Цзянь Чжэнь опустил сотовый, но брат не мог понять по лицу главы «триады», хорошая была новость или плохая. В последнее время были только плохие новости.

– Ну что, брат? – не выдержал Цзянь Бо затянувшейся паузы.

– Пограничник вернул технику и согласился решить вопрос с лесом, – ответил Цзянь Чжэнь задумчиво. – Только не понимаю, как он это сделает. Наш человек на границе пытался решить этот вопрос – и не смог, сказал, что это невозможно; а для этого коменданта, похоже, нет ничего невозможного. Сначала он нас подставляет, потом вытаскивает… Не нравится мне все это. Я ему не доверяю.

– Думаешь, он работает на русских бандитов? – поинтересовался Цзянь Бо, наливая себе водки.

Разговор происходил в новом доме, который сняли для главы «триады», и он решил первым делом проверить бар. Среди бутылок Цзянь Бо заметил несколько экземпляров из «Царя змей». Он решил, что непременно потом их попробует.

– Может, на русских бандитов, а может, и на наши спецслужбы, – неуверенно ответил Цзянь Чжэнь.

– Надо проверить его, – предложил молчавший до этого Ю.

– Этим уже занимаются. Я разговаривал с Линь Яо. Он сказал, что решит этот вопрос в ближайшее время.

Упомянув о депутате, Цзянь Чжэнь вовсе погрустнел.

– А что Линь Яо сказал о наших проблемах? – тихо спросил Цзянь Бо.

– Ничего, – тяжело вздохнул Цзянь Чжэнь, – и это плохой признак. Я ему объяснял, что это временные трудности, что нам не повезло, а он в своей манере, как обычно, процитировал пословицу, что один раз везет только дуракам, умным же везет всегда. Больше он ничего не сказал.

– Он обозвал нас дураками? – возмутился Цзянь Бо.

– Это намного хуже, – ответил Цзянь Чжэнь.

Затем глаза всех мужчин в комнате обратились к вошедшей в гостиную Тое Ода. Белье на ней было чисто символическое и совсем не оставляло места для фантазии.

– Ты в каком виде ходишь по дому, шлюха?! – заревел Цзянь Чжэнь, багровея.

– Да пошел ты, – дерзко отозвалась она и вырвала из рук младшего брата стакан с водкой.