Однажды у Валова не вовремя разболелся зуб мудрости, когда он выслеживал торговцев, нелегально завозивших на Валгру гинтийских рептилий. Чужаки оказались живучими: они легко адаптировались, если удирали из террариумов, и понемногу начали вытеснять валгрианских рептилий из экологической ниши. Это следовало пресечь, и Валов пресек, но как же его извел тогда проклятый зуб! Если Стива донимает что-то в этом роде, можно посочувствовать…
– Нет. Предчувствие.
– Какое предчувствие? – опешил Валов.
– Паршивое. Словно собирается произойти что-то очень для меня плохое. Буквально сейчас, с минуты на минуту… Размазанное ощущение, ничего конкретного. Никак не могу нащупать, что я должен сделать, чтобы это предотвратить.
– По-моему, все предчувствия – ерун… – Он осекся. Может, его предчувствия и ерунда, он ведь не мог похвалиться тем, что они появляются, когда надо (хоть бы его толкнуло изнутри, когда он полез в те кусты около ресторанчика!), но предчувствия такого парня, как Стив… Не исключено, что это серьезно. – Нам лучше куда-нибудь перебраться. Ну, поменять место.
– Уже. Мы сейчас на дне океана, хотя особой необходимости не было. Я чувствую, что непосредственно с нами ничего не случится. Локальность не та, не здесь… Не знаю, как еще это назвать. Боюсь, это касается Тины.
– Я решил, у тебя зубы разболелись.
– Это похоже. Только ощущения не физические, из другой области.
– Тогда попробуй определить эту самую, как ты сказал, локальность.
– Чем я, по-твоему, занимаюсь?
– По-моему, сидишь на одном месте.
– Для этого не обязательно носиться по окрестностям. Ничего определить я не могу. Где-то что-то назревает, но где и что – не знаю, – Стив говорил мрачно и хрипло, словно сорвал голос. – Даже то, что это относится к Тине, – всего лишь предположение. Я же столько времени искал ее, повсюду, куда смог добраться… Никакого результата.
– Так… – Валов хмыкнул. – Тогда надо начинать сначала. Я смотрел записи твоих разговоров с Аделой Найзер – это дрянная работа!
– Почему дрянная? – Несмотря на свое состояние, Стив удивился.
– Потому что непрофессиональная. Подозреваемых так не допрашивают. Женщина, да еще больная озомой, с несложившейся судьбой – ты ее пожалел и ни черта не выяснил. – Валов поймал себя на том, что еще немного – и начнет распекать его, словно какого-нибудь стажера, провалившего пробное задание. – Ладно, доставь ее сюда, я сам допрошу – так, как это делают следователи, а не дилетанты, пусть даже всемогущие.
– Я не всемогущий. Я и сам думал еще раз поговорить с Аделой, но она исчезла. Возможно, ее убрали.
– Э-эх… – только и вздохнул Валов.
Раньше он не предлагал Стиву ничего в этом роде: считал врагом, не доверял. А теперь поздно… Адела Найзер наверняка знала гораздо больше, чем соизволила рассказать, – у него она тоже ходила в главных подозреваемых. Если бы не его недоверчивость… Если бы не весь его прежний опыт, которому он обязан своей недоверчивостью… Он опять с досадой вздохнул, рассеянно провел ладонью по подлокотнику кресла. Крохотная неровность на идеально гладкой поверхности. Валов наклонился, щурясь. Миниатюрный логотип: «Дизайн Лагайм. Нез». Значит, это креслице – малосерийное изделие, если не эксклюзив.
Стив вдруг выпрямился, его застывшие, словно сведенные судорогой лицевые мышцы расслабились.
– Все. Отпустило.
– А как с твоими предчувствиями?
– Я не знаю точно, предчувствие это было или так, состояние. Оно появилось, а потом вдруг ушло. Можно заниматься делами.
В дальнем углу салона заклокотала зеркально-черная ниарская кофеварка. Валов уже привык, что Стив включает технику мысленным приказом, не тратя время на рутинные действия, и потому не вздрогнул.
– Да, о делах. Когда ты собираешься начать диверсии против криминального бизнеса?
– Позже. После того, как разберемся с халтурой Клода. Буря скоро закончится – передвинется на юг.
– Почему после?
– Не хочу спугнуть Руческела. Когда я начну, он поймет, что я перешел в наступление, и попытается сбежать. А я еще и не понял толком, чем он здесь занимается… В нашей модели слишком много пустот, не хватает данных.
Она давно уже нуждалась хотя бы в небольшой дозе одиночества. Трава в человеческий рост, скользящие силуэты кожистокрылых птиц, небо теплого болотного оттенка, жаркое сияние Изумрудного солнца – наконец-то все это принадлежит только ей! Потом, когда проблемы останутся позади, хорошо бы вернуться на Лярн, чтобы познакомиться с ним по-настоящему. Пока он приоткрылся для нее едва ли на одну тысячную – словно пытаешься рассмотреть красочное, заполненное множеством предметов пространство сквозь крохотную щелку в заборе. Но когда еще наступит «потом»… а сейчас ей надо в Хэйнгр-Ассл, с целью приземленной и не поощряемой законом: украсть еду для двух голодающих могндоэфрийских аристократов, которые уже успели надоесть ей до чертиков.
Под прикрытием травы Тина переоделась. Передатчик и черный ящик спрятала во внутренние карманы маскировочного костюма, парализаторы переложила в брюшной карман. Убрав вещи в рюкзак, выглянула из зарослей: на дороге пусто. Отвратительный, по мнению Тлемлелха, городишко застыл вдали темным абрисом.
До Хэйнгр-Ассла она добежала за час. Можно и быстрее, но нег, передвигающийся со скоростью автомобиля, наверняка вызовет ажиотаж, особенно если учесть, что неги здесь принадлежат к категории одушевленного имущества.
Слепленный из мясистых пластинок кустарник сменился плантациями: меж канальцев с водой тянулись к небу хрупкие растения-альбиносы, увешанные плодами столь же белесыми, как их ветви и листва, – словно кто-то облил кустики известкой. На плантациях работали чливьясы, за ними присматривал энбоно в линялом плаще, чей неряшливый вид ужаснул бы Живущих-в-Прохладе.
Энбоно окликнул Тину, и та ответила, что выполняет поручение своего хозяина, благоосененного Пейшеваргла из Клана Учителей Соосанла. Чуть не забыла добавить «энб-вафо» – обычное обращение «полуживотных» к господам. Она была готова в случае чего выхватить парализатор и пожелать энб-вафо приятного отдыха в придорожной канаве, но тот, выслушав, с важным видом отвернулся к плантации. Значит, Лиргисо выдал ей правильные инструкции, без подвоха. Оно и понятно: кушать-то ему хочется.
У нее не было времени для обзорной экскурсии по Хэйнгр-Асслу. Да что там Хэйнгр-Ассл… Мигон, «стоцветносверкающую», по определению энбоно, столицу Могндоэфры, она тоже почти не видела – разве что с воздуха, когда они с Тлемлелхом предприняли тот сумасшедший рейд. Тина дала себе слово, что стоцветносверкающая столица от нее не уйдет, лишь бы Галактической Ассамблее удалось наладить контакт с Лярном. А теперь надо найти продуктовую лавку попроще. Грабить забегаловку на окраине или солидный супермаркет в центре города – мероприятия разного порядка… Частных лавок в Харле нет, и это позволило Тине договориться со своей совестью: она не хотела отнимать кровное у какого-нибудь бедняги. В Харле всей собственностью коллективно владеют Кланы, а самая крупная доля принадлежит Клану Властвующей.
Ей нужна лавка для энбоно из низших Кланов. Например, вон та, с вязью черных значков на потрепанных желтых лентах, ниспадающих с навеса над входом. Окна закрыты шторами, на бледно-желтом фоне черная роспись: лярнийские натюрморты на гастрономическую тему. Хорошо, что окна зашторены. С улицы никто не увидит, что происходит внутри.
Перед тем как войти, она огляделась: оштукатуренные дома под двускатными крышами, облитыми, словно булки глазурью, чем-то полупрозрачным, голубоватым, высокие каменные крылечки, окна в виде арок. Все аккуратное, ухоженное, но скучновато-однообразное. Обитателей не видно. Живущие-в-Прохладе утверждали, что харлийские энбоно все делают по распорядку, освященному традициями и подкрепленному
