информацию.
— Вы чего так ржёте? — спрашиваю я, и этим вопросом посылаю мужа во второй нокаут. К счастью, он длится недолго.
— Фрукты… Забористые… — выдавливает Азамат с перерывами на смех.
— Ты бы не сидел на полу, — вздыхаю я. — Тебе это не полезно.
— Ой! — Азамата опять скручивает, но он находит в себе силы восползти на диван. — Уф, Лиза, я не знаю, что в них такое, но так ведь и помереть можно!
— Сколько вы их съели?
— По дюжине, наверное. Больше не смогли, сквозь смех не вышло, — он давится очередным приступом хохота, потом еле-еле выговаривает: — дайте попить чего-нибудь!
— Кир, погрей ему ещё молока, — распоряжаюсь я и иду проверять остальных страдальцев.
Хос идёт со мной и склоняется над Араватом.
— А-а-а-а! — стонет дед. — У-у-уши-и-и!!! Ой, не могу, Лиза, ты что, демона привела?
Эта мысль оказывается слишком хорошей шуткой, и он, и Арон, и Азамат с ними снова заходятся хохотом, согнувшись в двое.
— Да, — кисло отвечаю я, добавляя им масла в огонь.
— Я не демон! — возмущается Хос, вызывая поток стонов.
— Он хозяин леса, — сообщает Арон сквозь рыдания. — Ва-а-а-а! Держите меня! Хозяин! Леса! Ы-ы- ы-ы!
— Беда-а-а!!! — воет Арават, катаясь по ковру туда-сюда. — Ну это надо-о-о-о! Демон в доме, а-ха-ха, ну насмешила девка, у-ху-ху-ху, так и помереть недолга-а-а-а!!!
Кир приносит молоко и помогает Азамату его выпить — у того от смеха руки трясутся. Однако интуиция меня не подвела, молоко сработало отлично. Приступы почти сразу прекратились, Азамат перестал трястить и давиться и пошёл умываться. Мы с Киром переглядываемся и кидаемся наливать ещё два стакана.
Минут через десять всё семейство приведено в чувства, хотя некоторые члены ещё похихикивают.
— Теперь я понимаю, почему их просто так не едят, — замечает Азамат, переводя дух. — Действительно, помереть же можно.
— Да уж… — соглашается Арават. — Особенно когда ещё видишь такие уши. Вы что, правда демона изловили?
Хос фыркает и шипит.
— Не называй его так, пожалуйста, — терпеливо просит Азамат. — Его зовут Хос, он хозяин леса. И нет, мы его не ловили, он наш сосед и с недавнего времени работает у меня.
— Так это он под столом спал? — спрашиват Арават. — А я ещё про Кировых друзей… То-то вы так хохотали! Ну я хорош! — и он снова заливисто смеётся, хотя на сей раз вроде бы естественно, а не от фруктов.
— Ирлик мог бы и предупредить, — ворчу я.
— Ага, щас! — усмехается Кир. — Небось подглядывает за нами и сам покатывается.
— Может, и нет, — раздумывает Азамат, — но скорее всего, когда он давал нам координаты сада, то и правда собирался повеселиться за наш счёт. Но я не внакладе, я люблю посмеяться.
— Боги, демоны, чужие дети… Ну у тебя и семейка, сынок, — качает головой Арават.
Я кошусь на Арона, он о 'чужих' детях не осведомлён, не подумал бы чего… Но он только икает и пялится в пустоту.
— Мне нравится, — расслабленно отвечает Азамат. — Я, наверное, всегда так и хотел. Лизонька, а давай я сделаю обед, а ты — что-нибудь к чаю?
Не знаю, в драконьих яйцах дело или в муданжском иммунитете, но после этого эпизода у Азамата исчезают все симптомы, и к ночи он уже такой здоровый, что кровать трещит под напором. В хорошем настроении у моего мужа все жизненные показатели увеличиваются, хотя они и так немаленькие.
Поэтому на следующий день я разрешаю ему вместе с нами полчасика побеситься в снегу, а потом после обеда ещё часок покататься на лыжах. Но поскольку его голос в телефоне перестал звучать хрипло и гнусаво, на третий день нас всё-таки выдёргивают в столицу.
Хос заходит к себе домой отнести месячный запас масла и сливок своим домочадцам, собирает там небольшой рюкзачок каких-то пожиток и отправляется с нами, трепеща в ожидании встречи с большим городом. Конечно, большим Ахмад-хот можно назвать только если никогда не бывать за пределами Муданга, ну так Хос и не бывал.
Арон сматывает удочки в прямом и переносном смысле. Для него и Аравата мы вызываем казённые унгуцы, потому что Арават уезжает к себе в Худул, а Арон везёт с собой всё наловленное и настрелянное, и с нами никак не поместится.
Хос на заднем сиденье с тоской глядит в окно и тихонько поскуливает, провожая взглядом родной лес.
— Чё ноешь? — пихает его Кир. — Вернёшься ещё. И ваще, тебя никто не заставлял.
— Зна-аю, но гру-устно, — протягивает Хос. — Хочу быть обратно маленьким.
— Да ну, мелким быть тоска. А так ты будешь крутым, и у тебя будет куча денег!
— Большая куча? — без особого интереса спрашивает Хос.
— Большая!
— Тогда большую нору надо рыть? — озабоченно интересуется Хос.
Мы все переглядываемся. Ох, не подготовлен кто-то к человеческой жизни…
— Так, — постановляет Кир. — Ты вообще деньги видел?
— Неа.
Кир извлекает кошелёк и выттрясает из него кучку монет разного достоинства.
— Гляди. Вот эти крупные, эти мелкие.
— Они же одинаковые…
— Да не по размеру, балда!
Полёт выдаётся насыщенный.
Поселить Хоса мы решаем во дворце, потому что так безопаснее и проще. Тут и недоброжелатели не доберутся, и мы приглядим, чтобы не отчудил чего. Дворцовые слуги, правда, будут не в восторге, но никто ведь не обещал им, что будет легко, правда же?
На посадочной площадке нас встречают знакомые лица: Эндан и Дорчжи. Второй горделиво выпячивает грудь, на которой болтается новенький хом в виде носорога. Подозреваю, что невеста была не в восторге, но что делать, хом выбирает духовник.
— Здравствуйте, Белая госпожа! — радостно выпаивает он.
Эндан его подталкивает и тоже здоровается:
— Добрый вечер, Хотон-хон.
— А я можно не буду формальничать? — тут же просит Дорчжи.
— Можно, — разрешаю я. — Здравствуйте, ребята, я вас что-то давно не видела. Вы разве с Экдалом больше не летаете?
— Да мы бы летали, — протягивает Эндан, — да только он с женой на Землю попёрся неизвестно на какой срок. А жить как-то надо. Где наш подопечный-то?
— Тут, — Азамат поводит рукой в сторону унгуца.
Там происходит нечто странное. Судя по всему, Хос отказывается вылезать, а Кир его уговаривает. Заметив это, Азамат открывает купол унгуца полностью, так что кабина перестаёт казаться надёжным местом. Хос подскакивает, прижимает уши и, пригнувшись, выпадает через борт, оглядываясь, куда бы сныкаться.
— Хо-ос, ты чего? — озабоченно спрашиваю я.
— Пахнет, — шипит Хос. — Ужасно.
— Ну так пойдём домой скорее, там вкусно пахнет.
Он не особо обращает на меня внимание, но, к счастью, хотя бы никуда не бежит.
