— Я тебе так дорога? — с невинным лицом съязвила Сандра.
— Очень дорога, — невозмутимо ответил Шольц.
Он достал из настенного шкафчика бокалы для воды, пару красивых тарелок, вилки и льняные накрахмаленные салфетки, расстегнул рюкзак и вынул оттуда жареную рыбу, которую миссис Берри так тщательно завернула в фольгу, что она была еще теплой, пластиковые коробочки с овощным салатом и пару йогуртов.
— В такую погоду за городом надо жарить мясо на углях, — мечтательно сказала Сандра.
— Завтра у Гастингса спросим, нельзя ли тебе облегчить диету, — пообещал Шольц.
Когда они закончили с припасами, он помешал угли в камине и повесил чайник на специальный крючок над огнем.
— Видишь, здесь даже электричества нет, — похвастался он. — Сюда приезжаешь и как будто путешествуешь во времени. Даже не верится, что у Фрэнка нас ожидает твой «ягуар». Только уж обратно его поведу я.
Сандра кротко кивнула.
Чайник зафыркал и закачался на крючке. Шольц разлил чай в большие фаянсовые чашки уютного оранжевого цвета и сел рядом с девушкой на кушетку. Дрова в камине горели ровным пламенем. За окном уже спускались ранние синеватые сумерки. Казалось, что все вокруг погружается в холодный осенний сон, и лишь этот маленький уголок им удалось отогреть. Сандре хотелось остановить этот миг, остановить его навсегда и запомнить каждую деталь: посапывание лошадей за дверью, аромат крепкого чая, боль в ноге… Рубашка в темно-красную клетку, которая оказалась у Шольца под свитером и курткой…
— Нам, кстати, надо поговорить, — внезапно прервал он молчание.
Сердце девушки екнуло от сумасшедшей надежды.
— Это трудный разговор, Сандра, — серьезно продолжал Шольц. В его голосе не было ни тени страсти, и надежда сменилась обидным разочарованием.
— За последнее время у меня было много трудных разговоров, — холодно сказала она. — Можешь не беспокоиться, я к ним привыкла.
— Твоя встреча с Харпером приближается с каждым днем. Сейчас всеми твоими действиями руководят профессионалы. Они пытаются предусмотреть все, чтобы эта встреча состоялась и прошла успешно. Но дальше тебе придется действовать самостоятельно. Ты думала об этом?
Сандра нехотя покачала головой: она действительно об этом не задумывалась. Более того, сейчас ей хотелось думать совсем не о далеком Джеймсе Харпере, а о нем, Урмасе Шольце, который был так близко…
— Наступит момент, когда… — Он замолчал, не договорив.
— Что ты имеешь в виду? — поторопила она.
— Я имею в виду постель, — прямо ответил Шольц. — Становясь совершенством во всех отношениях, ты не можешь оставаться неопытной в этом.
— Знаешь, у меня вообще-то были мужчины, — Сандру словно окатили ведром ледяной воды, — и никто не жаловался.
— Пожалуйста, не обижайся, — мягко попросил он. — Я же предупреждал, что разговор будет трудным. Сколько мужчин у тебя было? По-моему, двое. Или я о ком-то не знаю? Девушке в твоем возрасте трудно быть умелой в постели, и я не думаю, что ты исключение. Во всяком случае, мы не можем рисковать.
— И что же ты предлагаешь? — с тихой яростью спросила она.
— С самого начала предполагалось, что ты будешь питать ко мне… определенную симпатию. — Она молча смотрела на него. — Я хочу быть честным с тобой, Сандра. Мы станем любовниками. Конечно, лишь до тех пор, пока ты не познакомишься с Харпером.
Больше всего ее поразило, как он сообщил это — как нечто само собой разумеющееся!..
— Великолепно! — прошипела она. — С самого начала предполагалось! А вы, случайно, не предположили с точностью до минуты, когда я умру? — Она вскочила, поморщившись от боли, и отбросила руку Шольца, пытавшегося ее удержать. — Так вот, мистер учитель, предположения оказались верны. Я действительно питаю к тебе симпатию. Так когда же начнутся уроки? А это ничего, что я хромаю?
Он молча слушал ее яростную тираду, и лицо его не отражало ничего. Когда девушка, тяжело дыша, замолчала, он так же спокойно продолжил:
— Был и другой, запасной вариант. У нас есть один японец, который мог бы тебя научить всему — причем именно так, как понравится Джеймсу Харперу…
— Послушай, — уже не сдерживаясь, закричала она. — Разве я проститутка, чтобы спать с мужчиной по заказу?
— Хватит! — внезапно оборвал Шольц. — Никто не считает тебя проституткой. А что касается японца, он дал бы тебе такие ощущения, каких ты, может быть, никогда и не узнаешь. Но, впрочем, ты вольна выбирать, — вдруг улыбнулся он и посмотрел на нее, чуть прищурив потемневшие глаза.
— Я знаю, что речь идет о больших деньгах, тихо проговорила она, — но я не думала, что когда- нибудь окажусь в такой гадкой ситуации.
Он молчал, по-прежнему не отводя от нее слегка насмешливого прищуренного взгляда. Но за этой обычной насмешкой Сандре вдруг почудилась — или она так хотела это увидеть? — какая-то глубоко спрятанная грусть. «Может быть, он играет не только моими, но и своими чувствами? — подумала она. — Может быть, я тоже нравлюсь ему?».. Неожиданно эта мысль почти примирила ее с происходящим, выражение ее глаз смягчилось, и она даже сделала шаг по направлению к Шольцу… Но тут же острая боль в ноге вновь заставила ее поморщиться.
— Не спеши, детка, — услышала она спокойный голос. — Всему свое время. Я просто должен был сказать тебе это, потому что предпочитаю честное партнерство.
Глава 11. «ЭТО ВСЕГО ЛИШЬ УРОК»
По дороге в Лондон Урмас Шольц в своей обычной манере слегка подшучивал над Сандрой, и ей уже казалось, что того разговора в охотничьем домике просто не было, или он приснился ей…
На следующий день Шольц, как и обещал, повез ее к доктору Гастингсу, тот сделал рентгеновский снимок, но никаких серьезных повреждений не обнаружил. А вечером Урмас устроил девушке экзамен по материалу, который она должна была выучить в его отсутствие, остался доволен ее усердием и объявил, что с завтрашнего дня к ее прежним занятиям добавятся занятия стрельбой.
Сандра удивилась, но не слишком: стрельба была одним из любимых видов спорта Джеймса Кристиана Харпера. Те часы, которые большинство людей его окружения отдавали гольфу или теннису, Харпер проводил на стрельбищах и в тире и считался отличным стрелком.
Учить девушку взялся Милош Дражкович, а в качестве наиболее подходящего для нее вида оружия был выбран «Вальтер», который ей торжественно вручил Шольц.
Поначалу Сандра не блистала успехами. Как ни бился с ней югослав, чего ни придумывал и ни пробовал, приличных результатов она не показывала. Поэтому через две недели занятий для консультации в тир был, к ее удивлению, приглашен не кто иной, как сэр Грэхем. Ему же и удалось обнаружить причину неудач. Диагноз был поставлен после второй серии выстрелов: несмотря на старания Милоша, Сандра слишком резко нажимала на спусковой крючок.
Теперь распорядок ее дня пополнился еще одним упражнением. По утрам после пробежки и вечером после занятий в спортзале она должна была по пятьсот раз имитировать выстрел, подкладывая под боек разряженного оружия специальный кусочек резины. В той же манере, в которой Грэхем рассказывал об особенностях современных экономических теорий, он объяснил, как тренировать и контролировать плавность движения при нажатии пальцем на спуск. После этого дела пошли на лад, а еще через неделю Сандра стала показывать в тире такие результаты, что даже Шольц разводил руками.
