Яромиров капитал доставить… Пусть только скажет, что спасет златоглазого… — Да, да, у меня вот…
Яромир достает пачку денег из нагрудного кармана, хочет лезть за второй, но врач выхватывает деньги, пересчитывает…
— Этого хватит, — он оставляет часть себе, но несколько купюр возвращает Яромиру.
Тот протестует:
— Да берите, у меня ещё есть, я не пожалею… если вылечите…
— Это чтоб кровь для переливания срочно доставили, — перебивает врач. — Всё остальное, что необходимо, у меня есть. А мне лично ваших кровавых денег не надо.
Он положил купюры на сиденье кара. Потом проворчал, не глядя на ошарашенного Яромира:
— Они суки, конечно, — Дин-Хадары. Жизнь мне сломали. Но этот мальчик… Зря!
Яромир не спрашивает, чего врачу сделали Дин-Хадары, ему это сейчас не интересно. Главное — не сказал, что невозможно… что поздно…
… Дани заносят в неожиданно чистое помещение, там уже ждут помощники вполне опрятного вида. Врач первым делом достает бутылку, прикладывается.
— Чтоб руки не дрожали, — поясняет он. А потом командует. — А теперь — пошли вон! Я работать буду!
Яромир меряет шагами коридор. Вдоль дверей в операционную… от одной стены к другой… к входной двери… обратно… Неизвестность. Выматывающее ожидание.
Сколько прошло времени?.. А, неважно! Что там хоть? Не суетятся, вроде… Тихо… И то ладно.
Он давно связался с Инсаром, доложил, что «прибрался за собой». Подробности генерала… правителя теперь… к счастью, не интересовали. Зато спросил, всё ли в порядке в космопорте, Яромир ведь до сих пор отвечал за тамошнюю охрану, там его люди стояли. В космопорте было тихо — Яромир узнавал. Богемные птички разлетелись, попрятались по своим гнездышкам, иностранные транспортники отчалили, торчала только пара грузовиков Торгового союза. Переворот, конечно, переворотом, но — контракты, поставки, денежки… Но, чтоб уж точно порядок был — он туда Малыша отослал. Яромиру сейчас и космопорт, и порядок до одного места были, но вопросов лишних не хотелось, чтоб от главного ничего не отвлекало… А главное — лежало сейчас в операционной, с располосованным животом. Яромир приоткрывал дверь, заглядывал…
Малыш, улетая, спросил:
— Ты точно в порядке? — и смотрел подозрительно.
— Не боись! — усмехнулся Яромир.
Ага, в порядке. В полном. Его ведь вылечат, да? А если не вылечат… Малыш уже не остановит. Что тут, что в космопорте. Так что — да, в порядке.
— Слушай, Малыш, нужно, чтобы там всё под контролем, чтобы… чтобы…
Чтобы никто не догадался раньше времени, что Волк Шоно спёкся, выдохся, сгорел к такой-то матери…
— Угу, не дергайся, сиди тут, сколько понадобится, если что — я на связи.
Малыш всё время оглядывался, уходя…
… Никакого мандража, он спокоен, как никогда раньше.
Он меряет шагами коридор. Твердыми, уверенными шагами.
Он принял решение. То, что всегда отбирал, теперь должен спасти. Иначе — не будет ему житья, не нужен он такой на этом свете.
…Пять шагов к входной двери, разворот…
Проклятие мёртвых — самое страшное. От них ничего не скроешь, от них никуда не скроешься, они всё видят, везде найдут.
…Пять шагов к креслам у стены, разворот…
«Змей, братишка, теперь я понимаю, каково тебе было».
…Снова к входной двери, мимо операционной…
Золотой взгляд… его… её… «Я спасу твоего сына, я всё сделаю, вот увидишь, обещаю».
…У входа снова разворот…
«Мама… Мама, прости, что я такой у тебя окаянный!»
…Остановиться, заглянуть в приоткрытую дверь…
Как граница между двумя мирами — операционный стол. На котором… Его золотое проклятье, его наказание… Самое страшное…
…Разворот. К креслам у стены…
Вышли, наконец.
— Зашили, почистили, инородные предметы удалили. Пока всё, — буркнул врач, и, схватив услужливо поднесенную помощником бутылку, опустошил её чуть не наполовину. — Теперь уход, медикаменты, процедуры кой-какие…
— Если деньги на это нужны?..
Яромир теперь тоже разговаривал уважительно.
— Нужны. Только… Я ж не знаю, как оно теперь повернется, что вы такое затеяли… Может, прикроют завтра мою лечебницу. Лицензия у меня давно просрочена… Я взятки давал, кому положено, а если их отстранят…
— Об этом можете не беспокоиться, — торопливо заверил его Яромир. Уж он сможет позаботиться…
Врач криво усмехнулся.
— Тебе виднее, ты теперь власть.
Входная дверь открылась, и на пороге возник типчик гнусного вида, в дорогом костюме и с уродливым шрамом на и без того малоприятной физиономии. У Яромира мелькнула случайная мысль, что вот, мол, потратился, балда, на тряпки, вместо того, чтобы рожу себе поправить. Типчик, между тем, поклонился почтительно.
— Прошу прощения, шаид доктор, у меня есть дело к шаиду военному.
Яромир окинул типа презрительным взглядом и повернулся к врачу.
— Это кто? — собственно, род занятий вошедшего Яромиру был и так ясен, но лучше бы уточнить.
— Бандит, — равнодушно отозвался врач, снова отхлебнув из стремительно пустевшей бутылки. — Человек Сладкого Тимо.
«Сладкий», офигеть! Хотя… как раз по нему прозвище. То, что Тимо узнал о местонахождении Яромира, было нисколько не удивительно: Тимо же хвастался, что он хозяйничает во всей шестой категории, а значит, в курсе того, что здесь творится, имеет повсюду глаза и уши. Мало ведь прибрать к рукам целый район, нужно ещё суметь его удержать. А для этого нужна информация. Так что, Сладкому наверняка сразу же донесли о появлении армейского кара и о визите «шаидов военных» к врачу.
— Что надо твоему боссу? — нарочито грубо спросил Яромир.
Тип, не переставая почтительно кланяться, залопотал:
— Он просит шаида майора зайти к нему. Для серьезного делового разговора. Так он сказал… Мне он поручил сопроводить Вас.
«Зайти к нему? Ещё чего!» Нет, он не оставит златоглазого… к тому же, сразу после операции.
— Я занят! — отрезал Яромир. — Передай Тимо, если ему так надо, пускай сам сюда идет!
— Но шаид… — типу такой оборот дела был явно не по душе.
Яромир прищурил глаза.
— Я что, непонятно выразился?
Тип попятился к двери, закивал:
— Да, шаид, я передам. Простите за беспокойство, шаид.
Бродячий пес почуял настоящего волка и поджал хвост. Так-то.
… Яромир сидел в маленьком кабинете врача, они успели уже приговорить бутылку на двоих, когда объявился Тимо. Яромир вышел в коридор, чтобы потолковать с ним наедине.
