Я отправился в короткий отпуск домой, надо было поставить все точки над 'и'. Особой тяги жениться я не испытывал, но и бобылём ходить тоже больше не хотелось. Марина — женщина неплохая. По своему, она даже, наверное, любит меня. Что ещё надо, чтобы встретить старость?

Я покружил немного по центру города, пока не нашёл подходящую старушку, торгующую цветами и купил у неё три розы — одну белую и две красных и направился к Марине.

Я шёл к ней, переступая через две ступеньки. Подойдя к двери, позвонил в дверной звонок. Спрятал букет за спиной, желая сделать небольшой сюрприз. Дверь открыл здоровенный мужик примерно моего возраста, чуть выше меня ростом, но значительно шире в плечах. Одет он был в синий спортивный костюм 'адидас', вероятно, китайского производства. Он посмотрел на меня с недоверием.

— Добрый вечер, Марина дома?

— А ты кто такой? — вместо ответа грубым низким голосом спросил он.

Тип перешёл на 'ты' мгновенно. Не люблю тех, кто наглее меня! Всё же решил пока не заводиться. Мужчина явно защищал свою территорию, и я понимал его. Его грубость — индикатор такой защитной реакции.

Ситуация была предельно ясна, но многолетняя привычка заставляла меня всё довести до конца, ничего не оставляя на волю случая.

— Меня зовут Александр, мне нужно кое-что передать Марине лично.

— Передавай.

— Лично, — тоже упёрся я.

Меня начинало разбирать. Упрямства у меня хватает, а с хамами я обычно не миндальничал и не разводил антимонии. Ещё немного, и 'спортсмен' ринется на меня. Ну, давай! Поглядим, какой ты Сухов!

Нас выручила Марина. Она подошла к дверям. Одета она была в лёгкий цветастый домашний халат.

— Саша? Привет. Знакомься, это — мой муж Николай.

— Поздравляю, — я протянул ей букет.

— Коль, поставь, пожалуйста, в вазу.

Её муж развернулся, хмыкнув, взял цветы и ушёл в комнату, оставив нас наедине. Марина молча смотрела на меня, видимо ожидая упрёков или чего-то в этом роде. Женщина поджала губы и скрестила руки на груди.

Говорить было не о чем. Внутри я чувствовал пустоту.

— Прощай, — сказал я, повернулся и пошёл по лестнице. Не успел я отойти и трёх шагов, как услыхал, что дверь захлопнулась за мной.

Вот и всё! Я опять был один, как многие годы до этого. Вот и разобрался!

Я прыгнул в такси и уехал домой. Хотелось выпить или набить кому-то морду. Можно и то и другое, и можно без хлеба. Лицо этого “кого-то” явно вырисовывалась в моём воображении.

Я сел на кухне, накрыв наскоро на стол. Налил себе рюмку водки, залпом выпил её, налил вторую, затем третью. После трёх рюмок стал закусывать шпротами в масле рижского производства прямо из консервной банки.

Если отбросить эмоции в сторону, то можно сказать спасибо и Марине и Коле за решение моей проблемы. Во-первых, если три месяца были слишком долгим сроком для ожидания, то как Марина повела бы себя после замужества? Стала бы она ждать меня? Вопрос.

Во-вторых, у меня были сомнения по поводу моей женитьбы, а долгая жизнь, полная приключений, научила меня доверять своим чувствам. Меня они никогда не обманывали, в отличии от людей.

В-третьих, начинался большой процесс. Я не хотел давать в руки кому бы то ни было никаких механизмов, способных давить на меня.

В-четвёртых, семья — дело хлопотное, при нашей-то работе. Одному мне легче будет раствориться на просторах необъятной Родины. Чему, чему, а этому нас выучили хорошо. Сейчас меня, дойди дело до этого, зацепить было на за что, разве что насыпать соли на хвост.

В-пятых, в-шестых . . .

Бутылка была пуста. Пил в одиночестве в таком количестве я впервые. Опьянения не чувствовал, но алкоголь помог расслабиться. Как бы я себя не уговаривал логическими доводами, это не слишком помогало. После выпитого у меня внутри отпустило.

Странно, рассуждал я, Марина не была для меня светом в окошке, а как меня разобрало! Это гордыня, понимал я. Моё эго. Обидно, когда тебя отбрасывают, как ненужную вещь. Гораздо проще, когда сам принимаешь решение.

Всё к лучшему, всё к лучшему . . .

Я выбросил пустую бутылку в ведро, собрал со стола и пошёл спать.

Субботнее утро было солнечным. Впервые за долгие годы я продолжал валяться в постели, несмотря на то, что уже проснулся. Я вчера самостоятельно ухайдокал бутылку водки. Кто-то сказал, что пить в одиночку — признак алкоголизма. Кто знает! Может я — тайный алкоголик, когда есть такая возможность? Не беда! Как-то у Алистера МакЛинна прочёл фразу, что после тридцати пяти все мужчины — алкоголики. Я вполне подходил под описание.

Чувствовал я себя легко и свободно. Решение было принято.

Я привёл себя в порядок. Оделся, собрав в свою небольшую походную сумку лишь совсем немного вещей, прежде чем связаться с Микульским.

— Кто это? — Ответил профессор.

— Это я, Феликс.

— А, рад тебя слышать. Чем могу помочь?

— Ты мог бы перебросить меня на Гаю?

— Погоди немного, я через минуту освобожусь.

— Хорошо, буду ждать, — согласился я и отключился.

Ждать пришлось недолго, минут пять. Со мной связался Микульский.

— Скажи, когда будешь готов.

— Спасибо тебе. Я готов.

— Тогда слушай внимательно. Я сейчас немного занят, поэтому не могу прийти к тебе, чтобы забрать. Сделаем так: ты сначала смотри внимательно вокруг на то место, где находишься. Пытайся создать чёткую картину в мозге, затем, не упуская из внимания первую, представь место, куда хочешь попасть, со всеми подробностями. Когда будешь готов, скажи.

Я подхватил на плечо сумку, оглянулся и ответил:

— Готов.

Я внимательно осмотрел комнату, в середине которой стоял, затем представил себя у ворот особняка Разумовских. В следующую секунду я смог коснуться кованных прутьев ворот особняка.

— Спасибо.

— Всего хорошего, — сказал Глеб и отключился.

Я не уставал поражаться возможностям этого человека. Глыба, а не человек!

Большим пальцем правой руки я нажал кнопку звонка. Через пару минут ворота распахнулись, и я привычно зашагал к дверям особняка.

У дверей стояла сама хозяйка дома, приветливо улыбаясь. На этот раз она была в ярко-голубом