Пьянство в дневное время было признаком разложения и вызывало осуждение всех добропорядочных людей в древнем мире — и иудеев, и христиан, и язычников[165]. Вероятно, именно поэтому Петр должен был так решительно в день Пятидесятницы выступить в защиту христиан, пресекая всякие слухи об их пьянстве (Деян. 2:13–15). Но здесь Петр имеет в виду нечто более серьезное. Греческое слово hedone, переведенное как «удовольствие», от которого произошел термин «гедонизм», несет в себе скрытый смысл — потворство греху и порочные привычки. Петр называет совместное послание апостолов и пророков светильником, светом, который сияет в темном месте «доколе не начнет рассветать день и не взойдет утренняя звезда в сердцах ваших» (1:19). «День» и «свет» постоянно выступают библейскими метафорами Благой вести и ее значения, например «день» в 1 Кор. 5:5; 1 Фес. 5:2–4; «свет» в Ин. 1:5–9; Рим. 13:12. В противовес этому мятежные ангелы связаны «узами адского мрака» (2:4), и далее Петр заключает, рассуждая о лжеучителях, что «им приготовлен мрак вечной тьмы» (2:17). Он говорит, что в свете полного знания Евангелия эти люди все еще причастны делам, коих удел тьма, нехристианский мир (ср.: Рим. 13:11–13). Эти люди, стремящиеся прельстить своими идеями христиан, наслаждаются обманами своими, пиршествуя с ними. В параллельном тексте в Послании Иуды эти люди недостойно участвуют в совместной трапезе, agape, Вечере Господней. Здесь, во Втором послании Петра, использовано слово apatais, обманами. Можно предположить, что Петр не хотел сосредоточивать внимание на христианских собраниях, но маловероятно, что он намеренно выбрал слово, столь внешне похожее на употребленное в Послании Иуды. Скорее всего, он сделал это намеренно, чтобы обыграть тот момент, что Вечеря Господня превращается в веселое времяпрепровождение, когда люди потворствуют своему аппетиту и чувственным желаниям[166].

Народ Божий должен быть пред Ним «неоскверненным (aspiloi) и непорочным (атотetoi)» (3:14; ср.: 1 Пет. 1:19), но эти люди суть скверны (spiloi) и пороки (momoi)[167], тогда как для жертвоприношения требовались животные «без порока» (Лев. 1:3), так же как и священниками могли быть только люди без физических недостатков (Лев. 21:21)[168]. Они оскверняли, лишали «благоухания» все христианское сообщество своим поведением. Ныне же они не только подвергают поношению «путь истины» (2:2), но и лишают Церковь ее благоухания перед своим Господом, не готовясь к Его Второму пришествию (3:14).

То, что они делали, выходило из–под их контроля, поскольку они никогда не переставали грешить. Петр уже говорил нам, что мы должны решительно порвать со своим прошлым и помнить о том, что христианин был очищен от «прежних грехов своих» (1:9). Он приводит в качестве устрашающего примера ангелов «согрешивших» (2:4). Едва ли удивительно, что грех выходит из–под контроля в жизни этих людей. Петр здесь вновь использует яркие образы. Он говорит, что глаза у них исполнены любострастия (буквально: «полны прелюбодейки»)[169], как будто глаза их затмил грех, они все видят через призму греха и побуждаются ко греху. Эта проблема постоянно сопутствует им.

Они виновны также и в том, что прельщают неутвержденные души. Греческое слово deleazo, переведенное как прельщают, — метафора из словаря рыбака (см. аналогичные примеры в греческом тексте 2:18 и Иак. 1:14), которая описывает «приманку» для неосторожных христиан. Если христиане «не утверждены», находятся в нестабильном состоянии, конечно, они попадают в сложные ситуации, и Петр снова использует игру слов, чтобы раскрыть истину для тех, кто впервые слышит его послание, которое читалось вслух. Неутвержденные — это перевод греческого asteriktous (здесь и в 3:16), которое очень сходно с esterigmenous(1:12) — «утверждены», «твердо установлены», а так–же с sterigmou (3:17) — «утверждение», «безопасное положение».

В греческом оригинале использованы также спортивные метафоры, описывающие этих людей: сердце их приучено к любостяжанию; слово «приучено» (буквально: «натренировано») — это греческое gymnazo (из которого произошли современные слова «гимнастика», «гимназия»). Они «тренировались» во многих грехах, выбирая в итоге те, что им по вкусу. Они потворствовали своим похотям, не умея вовремя остановиться. Эта отвратительная картина описана двумя словами: сыны проклятия — это еврейская идиома (аналогичная конструкция встречается в 1 Пет. 1:14; Еф. 2:2,3; 5:6,8). Эти жесткие характеристики подготавливают путь к рассмотрению его последнего ветхозаветного примера, Валаама, которому поручалось проклясть Израиль.