разлюбить ее. Очень многие возмущались ее поведением, но во мне оно возбудило только сострадание. Это была славная пара: она — такая очаровательная и грациозная, он — такой благородный и добрый!

— И она решилась расстаться с ним, покинуть его! — проговорила Изабелла с отчаянием. — Отказалась от такого блаженства, от такого счастья!

— Да, но не будем больше говорить об этом, это слишком грустная тема для разговора. Следствием ошибки леди Изабеллы стало счастье моей дочери. Но леди Изабелла страдала, очень сильно страдала…

— Откуда вы знаете? Кто вам рассказал о ней? — воскликнула гувернантка с лихорадочным нетерпением. — Неужели Фрэнсис Левисон?

— Фрэнсис Левисон? Да что он мог сказать? Что он нарушил свое слово и отказался жениться на леди Изабелле?.. Лорд Моунт-Сиверн виделся с ней; он отыскал ее в одном швейцарском городке, где она жила, убитая горем, больная, состарившаяся от угрызений совести и мучительного раскаяния. Теперь она уже умерла, и, надеюсь, Господь облегчил ее страдания еще при жизни…

— А как мистер Карлайль воспринял известие о ее смерти?

— Не знаю. На глазах у других он сохранял свое обычное достоинство. Никто не мог прочесть того, что было у него в душе… Но, кажется, в гостиной, — прибавила миссис Гэр, по-видимому, желая прекратить этот разговор, — меня уже могут хватиться.

— Я сейчас же пойду и узнаю, — воскликнула Изабелла, воспользовавшись удобным предлогом, чтобы дать волю слезам.

С этими словами она вышла из комнаты и машинально добрела до гостиной. Там никого не было. Из соседнего будуара доносились мелодичные звуки фортепьяно. Напев показался ей знакомым, вскоре она узнала и романс: это был тот самый романс, который она когда-то пела и который так любил Карлайль.

Леди Изабелла чуть слышно, затаив дыхание, подошла к полуотворенной двери и остановилась. Она видела сидевшую за фортепьяно Барбару и Карлайля, опиравшегося на спинку ее стула. Барбара пропела первые слова этого чудесного, разрывающего душу романса; голос ее не был так звучен и силен, как голос леди Изабеллы, но все равно это был прекрасный голос. Гувернантка слушала ее со слезами на глазах.

«Когда другие уста и другое сердце будут говорить тебе о любви с увлечением и восторгом, тогда, быть может, эти самые звуки пробудят в душе твоей воспоминание о прошлых, радостных днях. О, вспомни тогда обо мне! Вспомни обо мне!»

Изабелла невольно прикрыла глаза и предалась воспоминаниям о молодости. Наконец голос замолк, последние ноты мало-помалу затихли, и в доме снова воцарилась тишина. Изабелла, словно пробудившись ото сна, огляделась вокруг.

Барбара подняла на Карлайля свои прекрасные голубые глаза, исполненные любви, и Карлайль протянул руки, чтобы обнять ее. Изабелла поспешно скрылась.

В воскресенье она должна была сопровождать семейство Карлайлей в церковь Святого Иуды. Во время службы она оставалась безмолвной, не смела поднять глаз, боясь, что кто-нибудь узнает ее. Никогда служба не казалась ей до такой степени длинной.

На обратном пути они прошли через кладбище. Вот перед ней могила ее отца: она не смеет даже остановиться, не смеет взглянуть на нее — так сильно душат ее слезы, и, стараясь сдержать их, она шепчет: «О! Почему я сама не лежу в этой могиле? И зачем я сюда вернулась?»

Наступала весна. Сирень была уже в цвету, деревья и кустарники покрылись зеленью. Карлайль был счастлив — он получил предложение представлять Вест-Линн в парламенте. Это очень его обрадовало, так как он желал быть полезным обществу.

Был прекрасный вечер; Барбара сидела в гостиной Ист-Линна, с нетерпением дожидаясь возвращения мужа. Услышав шаги Арчибальда, она побежала к нему навстречу.

— Что вам от меня нужно? — спросил он шутливым тоном.

— Я хочу, чтобы вы меня поцеловали, — кокетливо произнесла молодая женщина, — но если вы строите из себя такого чопорного джентльмена, сэр, то я лишаю вас этого удовольствия на целую неделю.

— В самом деле? — продолжал Карлайль, смеясь. — Вот уж не знаю, кто больше от этого пострадает!

— Что вы хотите сказать, сэр? Разве для вас это не наказание? Разве вы меня больше не любите?

— Вот мой ответ, — произнес Карлайль, прижимая Барбару к своей груди и осыпая ее личико поцелуями.

Леди Изабелла, немая свидетельница этой нежной сцены, вся дрожала от ревности. Боясь выдать себя, она поспешила выйти из комнаты.

— Барбара, — воскликнул Карлайль, — хотела ли бы ты проводить несколько месяцев в году в Лондоне?

— Я не понимаю тебя, мой друг. Надеюсь, ты не собираешься поселиться в Лондоне?

— Напротив, собираюсь. Сегодня утром мне сделали одно предложение.

— Какое же?

— Быть членом парламента в качестве представителя от Вест-Линна.

— Ах, мой друг, как я рада! Как я горжусь тобой! Да, ты заслуживаешь этой чести, Арчибальд.

С этими словами Барбара кинулась ему на шею, как ребенок, и крепко целовала его. Тут в передней раздались громкие шаги. Кто мог появиться в этой час? Не кто иной, как мисс Корни, со сжатыми губами и высокомерным взором.

Корнелия видела своего брата, бегущего по улице в сопровождении местных судей; но она совершенно напрасно стучала и барабанила в окно, стараясь обратить на себя его внимание. Наконец Дилл, последним покинувший контору, заметил мисс Карлайль и, догадавшись, что она знаками просит его зайти, поспешил к ней. Между ними произошел следующий разговор.

— Что это за толпа народа, мистер Дилл?

— Это депутация, мисс.

— Какая депутация?

— Депутация от города. Мистеру Арчибальду Карлайлю предложили стать членом парламента, дорогая мисс.

— Надеюсь, Арчибальд выпроводил их, как они того заслуживали.

— Он обещал дать им ответ завтра утром.

— Что? — воскликнула разгневанная мисс Корни. — Уж не намекаете ли вы, что он примет это предложение?

— А почему бы и нет, мисс Карлайль? Это очень большая честь, которой мой хозяин достоин во всех отношениях; это, так сказать, возвысит его надо всеми нами.

— Если ему так нужно повышение, то пусть сделается флюгером на крыше своего дома и вертится в разные стороны.

С этими словами мисс Корни быстро вышла из комнаты, сбежала по лестнице, ведущей в ее уборную, надела шляпку, схватила первую попавшуюся под руку шаль и устремилась в Ист-Линн.

— Где Арчибальд? — грозно спросила она, заметив Барбару.

— Он здесь. Что случилось?

Карлайль, услышав голос сестры, вышел к ней навстречу.

— Мне сказали, будто ты подумываешь стать членом нижней палаты в качестве представителя от Вест-Линна! — заявила Корнелия.

— Да, мне сделали такое предложение.

— Я желаю знать, отказался ли ты?