ручки, хищно уставилось на Юрку. Ну, блин, веселые туристы!

Сзади на Тарана бросился тот, что размышлял, какой клевый костерчик может из стога получиться. Но Юрка его заметил вовремя, развернулся вполоборота и сцапал за руку. Хоп! Классная вертушка получилась! Парень, перелетев через Тарана, крестцом долбанул по балде своему приятелю. Тому, что выкидухой махал. Да так крепко получилось, что тот как подкошенный рухнул наземь, а выкидуха отлетела в сторону.

Юрка, не теряя времени даром, впаял любителю больших костров кроссовкой под дых, а затем очень вовремя обернулся на Мызю. Этот гад, оказывается, имел при себе пушку. И, похоже, пытался вынуть ее из кармана. Правда, руки, видать, этого козла еще неважно слушались!

Хрясь! Таран добавил Мызе по той же челюсти, которая уже пострадала от Лизки, и вырубил его посолиднее. Пушка оказалась в руках у Тарана. Нет, это не газовик был. Настоящий спортивный «марго- байкал» под патрон 5,6.

Впрочем, Юрка пистолет долго не рассматривал просто сцапал и пихнул в карман. Сразу после этого Таран огляделся: нет ли еще желающих по роже получить?

Желающих не было. Пока Юрка лупасил парией, девки, спасаясь от разъяренной Муськи, запрыгнули в салон микроавтобуса, задвинули боковую дверцу и не решались носа высунуть. А Лизка с кошкой их блокировали, причем в ручонках у девчонки уже находилась выкидуха.

Лучше всех чувствовал себя обладатель шорт «Адидас», заработавший от Тарана фирменный нокаут. Он уже сидел на заднице и пытался врубиться в ситуацию. В глазах у него то ли двоилось, то ли плыло в ритме вальса, но понять все сложности жизни он еще не мог. Мызя изредка шевелился, однако эти телодвижения подозрительно напоминали предсмертные судороги. Впрочем, Юрка был убежден, что, кроме сотрясения мозга (скорее всего, не более чем средней тяжести) и двойного перелома челюсти, больной ничем не страдает. Тот, который попался на вертушку, а после того заработал пинок в реберную дугу, лежал на боку, согнувшись, и пытался восстановить дыхание. А вот четвертый, тот, что выкидухой махал, покамест только и делал, что дышал. Да и то плохо. Доктор Таран серьезно опасался за здоровье этого пациента. Удар по башке девяностокилограммовым хлопцем мог привести к смещению шейных позвонков, тяжелому сотрясению мозга — если было чему трястись! — и в конечном итоге к летальному исходу. При всем неуважении к поверженной публике Юрка таких серьезных последствий вовсе не желал.

Впрочем, опасения Тарана оказались зряшными. Граждане имели реальные шансы на выздоровление. Тот, что отходил от нокаута, пробормотал:

— Е-мое! Это ж Таран! Я вспомнил, он чемпионом города по боксу был!

— Среди школьников, — скромно уточнил Юрка, внутренне порадовавшись, что его высшее спортивное достижение полуторагодичной давности осталось в памяти народной. — Грузитесь в свой транспорт и езжайте в направлении на хрен, пока Лизка на вас кошку не натравила.

«Адидас», пошатываясь, пошел к микроавтобусу. Следом столь же неверными шагами протопал любитель костров. После него, к удивлению и некоторому облегчению Тарана, на ноги поднялся тот, что получил по балде задницей предыдущего товарища.

А вот у Мызи, видать, дела были хуже. Он попытался привстать, но тут же повалился и стал блевать, а рожа приобрела землисто-зеленоватый оттенок. Таран рявкнул:

— Эй вы, придурки! Помогите ему, на хрен!

Как ни странно, из машины вылезли не парни, а девки. Правда, только две, наименее поцарапанные Муськой. Они подскочили к Мызе и не дали ему облеваться до полного неприличия, подхватив под локти, сумели кое-как доволочь до двери салона.

— Ну, все! — сказала Лизка, подав в салон сумку с бутылками. — Валите с богом!

Вот тут и вышло замешательство.

— А кто поведет? — пробормотал «Адидас». — Мызя-то в отрубе!

— И что, кроме него, никто не водит? — озабоченно спросил Таран.

Народ, выражаясь словами поэта-юбиляра, безмолвствовал.

— Что, серьезно, что ли, никто водить не умеет? — проворчал Юрка.

— Не-а… — ответил «Адидас».

Таран подумал, что дожидаться, пока Мызя выйдет из состояния отруба, — дело бесперспективное.

— Хрен с вами, — сказал он. — Довезу до города! А ты, Лизка, дуй домой, скажи Надьке, чтоб не волновалась!

— Я с тобой! — грозно произнесла гражданка Матюшина. — Не пущу одного!

— Давай домой! — рявкнул Таран, садясь на водительское место, и пригрозил: — Папе Гене пожалуюсь!

Но и это не возымело действия. Лизка с Муськой уселась на «штурманское» место справа от Юрки и всем видом показывала, что никуда не уйдет. Муська тоже. Зверюшка возмущенно помахивала хвостом, и, зная ее скверный характер и безумную отвагу в деле защиты хозяйки, Таран решил спустить дело на тормозах.

Грядущий нагоняй от Надежды его, конечно, волновал мало. Но вот дальнейшее развитие отношений с этими «веселыми туристами» все-таки было неясным. Сидеть спиной к салону, где находится восемь человек, явно недружественно настроенных, — это стремно. Поэтому иметь в подручных хотя бы Лизку с Муськой кое-какой смысл имело.

До Васильева доехали без приключений.

— Слышь, командир! — озабоченно пробормотал «Адидас». — Тольке очень хреново, по-моему! Там у вас в деревне никакого травмопункта нету?

— He-а, — мотнул головой Юрка. — Раньше, говорят, был когда-то, а теперь закрыли.

— Ну и что делать? В райцентре тут никакой больницы нету?

— Блин, — проворчал Таран, — это ж в другую сторону! Да и разница невелика. До города тридцать километров, до райцентра — двадцать пять!

— Сделай что-нибудь, а? — проныла одна из девок, которые помогали затаскивать Мызю (он же Толька) в машину. — Загибается же он!

— Не надо было помидорами швыряться! — проворчала Лизка.

— Ну ты вообще-е! — возмутилась девка. Но осеклась, потому что на Лизкином плечике, хищно поводя усиками и изредка выпуская коготочки, восседала Муська.

— Меня Володя зовут, — представился «Адидас», должно быть, понимая, что надо проводить какое- то «послевоенное урегулирование». — А тебя как? Фамилию помню, а имя забыл…

— Юра, — отозвался Таран, не оборачиваясь.

— Слышь, Юр, а срезать нигде нельзя? А то, я боюсь, он и впрямь загнется… Понимаешь?

Должно быть, Володя хотел добавить, что в этом случае Таран может и в тюрьму загреметь, но постеснялся. Юрка это и без него знал, поскольку понятие необходимой обороны в российском уголовном праве толкуется как бог на душу положит. Правда, пистолет с Толькиными пальчиками уже лежал у Тарана в кармане, но на нем и Юркины отпечатки остались. Если вся эта компашка, отойдя от шока, начнет давать ментам согласованные показания, то запросто повернет дело так, что Юрка, вооруженный пистолетом, и Лизка с выкидухой наперевес напали на мирных и безоружных отдыхающих… Конечно, если с Птицыным все в порядке, то МАМОНТ своего солдата в беде не оставит, но если с ним действительно что-то стряслось и Лизке вещий сон приснился, то хрен его знает, как все сложится.

— Понимаю, — кивнул Юрка в ответ на вопрос Володи. — Постараюсь, чтоб ваш Толька не загнулся… Голову ему повыше держите!

Юрка решительно повернул направо и покатил в ту же сторону, куда час назад уехал «Шевроле- Блейзер».

«Соболь» минут за десять добрался до поворота, ведущего на заброшенный кордон. Впрочем, на этом все везение и закончилось. Правое переднее колесо внезапно звонко хлопнуло.

Таран затормозил и пошел поглядеть, на что напоролся. Оказалось, что в пыли валялось донце от разбитой пивной бутылки.

— Надо запаску ставить, — проворчал Таран. — У него хоть домкрат есть?

Про запаску Юрка не спрашивал, потому что на задней дверце микроавтобуса что-то такое