— Ты все еще девственница.

Она говорит это таким тоном, словно это преступление.

— Я никогда не думаю о себе, как о «девственнице». Мне больше нравится термин «сексуально нераскрытая». Как-то так. Как будто я еще не закончила курс.

— Но почему? — спрашивает Мэгги. — В этом нет ничего сложного. Пока ты это не сделала, кажется, что это серьезное событие. А после думаешь: «Боже, и зачем я гак долго ждала?»

— Слушай, Мэгги, у каждого свое расписание. Может, Кэрри еще не готова, — поддерживает меня Мышь.

— Да я просто хочу сказать, что если ты не сделаешь это с Себастьяном в ближайшем будущем, то сделает кто-нибудь другой, — зловеще пророчествует Мэгги.

— Если это будет так, значит, Себастьян не тот парень, с которым она должна быть, — возражает Мышь.

— Да я, кстати, думаю, «кто-нибудь» с ним уже это делал, — усмехаюсь я. — Мы с ним только два месяца встречаемся, ладно вам.

— Я с Питером только два дня встречалась, прежде чем мы сделали это, — говорит Мэгги. — Конечно, у нас были особые обстоятельства. — Питер был много лет влюблен в меня.

— Мэгги, по поводу Питера… — начинает Мышь.

Мне хочется предупредить ее, что сейчас, возможно, не лучший момент резать правду матку по поводу Питера, но уже поздно.

— Мне кажется, для него «старшие классы» и «колледж» — совершенно разные категории. Когда он уедет в Гарвард, Каслбери останется позади, иначе просто быть не может. Или успеха ему не добиться.

— Это почему же? — спрашивает Мэгги язвительно.

— Мэгз, — встреваю я, глядя на Мышь. — Она не имеет в виду тебя, само собой. Мышь говорит, что ему придется много заниматься, и времени на романтические отношения останется меньше. Для всех скоро наступят перемены. Так, Мышь?

— Лично я меняться не собираюсь, — упрямо заявляет Мэгги. — Мне все равно, что там будет дальше, я останусь собой. Я думаю, именно так должны вести себя люди. Это порядочно.

— Правильно, — соглашаюсь я. — Неважно, что нас ждет впереди. Мы должны поклясться, что останемся собой в любые времена.

— У меня есть выбор? — спрашивает Мышь сухо.

— Где мы находимся? — интересуюсь я, оглядываясь.

— Хороший вопрос, — бормочет Мышь себе поднос.

Мы едем по разбитой асфальтовой дороге, которая, похоже, ведет в никуда.

По обеим сторонам тянутся поля, покрытые валунами, изредка попадаются жалкие домишки. Мы проезжаем автосервис, затем желтое строение, на котором висит вывеска, говорящая о том, что здесь расположена мастерская по ремонту кукол, больших и маленьких. Едущий впереди Уолт внезапно сворачивает в небольшой проезд, идущий вдоль белого здания заводского типа.

В здании единственная большая металлическая дверь, окна затемнены. Выглядит оно заброшенным.

— Что это за место? — спрашивает Мэгги, пока мы медленно катимся вдоль здания.

Мышь откидывается на спинку и скрещивает руки.

— Не похоже, чтобы, тут было что-нибудь хорошее, это уж точно.

Мы проезжаем немного дальше, пока Мэгги ищет, где можно развернуться.

— Место, о котором тебе знать не нужно, — произношу я громко фразу Себастьяна, которая мне вспомнилась.

— Что? — спрашивает Мэгги.

— Ничего, — быстро отвечаю я, обменявшись с Мышью взглядами. Мышь похлопывает Мэгги по плечу.

— Мне калюется, пора ехать домой. Не думаю, что тебе здесь понравится.

— Что понравится? — Спрашивает Мэгги. — Это просто здание. А наш долг, как друзей, узнать, что задумал Уолт.

— Не стоит, — пожимает плечами Мышь. Мэгги игнорирует ее, объезжая здание с торца, где мы обнаруживаем скрытую стоянку, которую не видно с дороги. На ней стоят несколько автомобилей, включая хэтчбэк Уолта.

Незаметная дверь с задней стороны здания украшена неоновыми знаками, из которых можно понять, что здесь к вашим услугам «видео», «игрушки» и, словно вышеупомянутого недостаточно, еще и пип- шоу.

— Я чего-то не понимаю, — говорит Мэгги, таращась на яркие фиолетовые и голубые знаки. — Здесь торгуют порнографией.

— Мэгги, тебе не стоит туда ходить, — снова пытается отговорить ее Мышь.

— Да почему? — спрашивает Мэгги. — Думаешь, я этого не вынесу?

— Нет, я этого не вынесу, — говорю я, испытывая сочувствие к Мэгги. — И там внутри даже не мой бывший парень.

— А мне все равно, — заявляет Мэгги, останавливает машину возле помойки, хватает пачку сигарет и выходит из автомобиля. — Если вы, девочки, со мной пойдете, это будет хорошо. Если нет, оставайтесь в машине.

А вот, кажется, и начинаются перемены. Я высовываюсь в окно и обращаюсь к ней:

— Мэгз, ты не знаешь, что там.

— Я должна пойти и разузнать.

— Надеюсь, ты не собираешься встречаться с Уолтом лицом к лицу? Что он подумает, когда узнает, что ты шпионишь за ним?

Мэгги уходит. Мы с Мышью переглядываемся выходим из машины и идем за ней.

— Слушай, Мэгвич, это непорядок, вот так следить за кем-то. Особенно если он хранит свои поездки в секрете. Поехали отсюда.

— Нет!

— Хорошо, — говорю я, отступая, и показываю на контейнер с мусором: — Давай спрячемся за этой штукой, подождем несколько минут и, если ничего не произойдет, поедем домой.

Мэгги щурится на дверь:

— Хорошо.

Мы прячемся за мусорным контейнером. Мне холодно, приходится прижать руки к груди и начать подпрыгивать, чтобы согреться.

— Прекрати, — шипит на меня Мэгги. — Кто-то идет.

Я ныряю в кусты позади контейнера, залезаю поглубже и присаживаюсь на корточки. На стоянку, визжа шинами, влетает тюнингованный «Мустанг». Дверь открывается, из машины под оглушительные звуки «Блэк Саббат» выходит водитель. Это крупный мускулистый парень, и, пока он настороженно оглядывается, я узнаю его. Это Рэнди Сэндлер, защитник из нашей футбольной команды. Он старше нас на два года.

— Елки-палки, это Рэнди Сэндлер, — говорю я после того, как он заходит внутрь.

— Рэнди Сэндлер? — переспрашивает Мышь, они с Мэгги подползают ближе ко мне.

— Это я виновата, — говорит Мэгги. — Если бы я не перестала встречаться с Уолтом, ему не пришлось бы приезжать сюда в поисках секса. У него, наверное, яйца лопаются от желания.

— Яйца не могут лопнуть, это миф, — шепчу я громко. — Это одна из историй, которыми мужчины добиваются от женщин согласия заняться сексом.

— Не могу в это поверить, — стонет Мэгги. — Бедный Уолт.

— Тсс! — командует Мышь, так как в этот момент дверь распахивается. На пороге появляется Рэнди Сэндлер, но на этот раз он не один. За ним выходит Уолт. Видно, как он щурится от яркого света. Они перебрасываются парой фраз, смеются и вместе садятся в машину Рэнди.

Двигатель «Мустанга» пробуждается к жизни, но, прежде чем ребята уезжают, Рэнди наклоняется к Уолту и целует его в губы. В течение пары минут ребята целуются, после чего Уолт опускает