сделать для афганцев.

Чейни оглядел собравшихся. Все молча сидели и слушали его. Негропонте смотрел в стол, присланный генералом Линдсеем майор чему-то улыбается, Пик как всегда держит маску.

— Конди, как считаешь, у нас есть шансы против русских?

— Шансы есть, господин министр. Но их немного, это надо признать сразу.

— Когда я выбирался от русских, у меня их было не больше — сказал Пик.

— Об этом потом — подытожил Чейни — мисс Райт, что мы можем сделать? У русских есть уязвимые места?

Элегантно одетая женщина утвердительно кивнула головой.

— Шансы есть всегда. Сейчас советское руководство раскололось на два клана. Первый клан — это генеральный секретарь Соломенцев и поддерживающий его Громыко. Скорее всего, ведущим в этой связке является именно Громыко, бывший министр иностранных дел, очень опытный и жесткий советский дипломат. Вторая команда — группируется вокруг Председателя Президиума Верховного совета СССР Алиева, который и является реальным главой государства. По конституции — но у русских всегда все идет не так, как по бумажке.

— То есть? — не понял Чейни — глава государства у них разве не генеральный секретарь, как Горбачев?

— Нет сэр, думать так — ошибка. У русских все очень запутанно. Есть Верховный совет СССР, он избирается всенародным голосованием. Не совсем демократично, в бюллетенях только один кандидат и он коммунист — но все же он избирается. Он двухпалатный — примерно, как у нас Сенат и Конгресс. Поскольку Верховный Совет не может работать постоянно — из числа депутатов избирается Президиум из пятнадцати человек, а Президиум — избирает из своих рядов Председателя. Юридически — председатель и является главой советского государства.

— И сейчас этим… председателем является Алиев?

— Совершенно верно, Дик — чуть подколола техасца Райт.

— А кто же тогда Соломенцев?

— Глава партии. По идее, все члены Верховного совета, все члены Совета министров, который тоже избирается Верховным советом — являются коммунистами и должны выполнять руководящие указания лидера своей партии, который у них называется Генеральным секретарем. Но они могут этого и не делать.

— А почему лидер партии… не участвует в выборах? — не понял Чейни.

— Почему, участвует. Лидер партии и все члены Политбюро обязательно избираются депутатами Верховного совета. Но совершенно не обязательно, чтобы лидер партии КПСС был одновременно и Председателем Президиума. Иногда так бывает, а иногда — нет.

— И что это значит, черт побери?

— Разногласия в партийном руководстве, это можно объяснить только так. Конечно, каждый лидер партии хочет одновременно занимать и должность лидера партии и должность, которая примерно соответствует должности президента в парламентской республике. Но так получается далеко не всегда. Советская власть — это всегда борьба противоборствующих группировок. Если их две и силы равны — то эти должности делятся между двумя разными людьми.

— Получается, как система сдержек и противовесов. Только иногда она работает, а иногда — нет.

— Примерно так. Как и у нас — бывает, что Президент и большинство в Конгрессе принадлежат к одной партии, а бывает, что и нет. Вы понимаете, сэр, как сильно различаются эти две ситуации.

Чейни кивнул в знак согласия. Он не слишком то хорошо понимал советскую систему управления и, как любой средний американец представлял ее в виде неограниченной диктаторской власти одного человека. Иногда плохого, как Сталин, иногда относительно нормального как Горбачев. Оказывается — что это далеко не так и советская система власти намного сложнее, и в чем-то даже похожа на их систему власти. Это не делает их меньшими сукиными детьми, но все-таки — неплохо придумано.

— Теперь, получается что у них непокорный Конгресс.

— Вероятно, да, сэр.

— И кто же по вашему… более подходящая кандидатура, чтобы искать контактов?

— Соломенцев — не задумываясь, сказала Райт — точнее, Громыко.

— Почему?

— По разным причинам. Первая — Соломенцев относительно стар, равно как и Громыко. После их смерти можно рассчитывать на позитивные перемены в Советском союзе. Если победит Алиев — рассчитывать не на что. Во-вторых: Алиев — генерал КГБ, в этом качестве он курирует спецслужбы и ищет в них поддержку. Я слышала — что у него есть кабинет в главном здании КГБ на Лубянке, и он сидит там. Руководитель КГБ — его человек, из Баку, вероятно — подставное лицо, а на самом деле КГБ руководит сам Алиев. И третье…

— Да?

— Алиев — мусульманин. Единственный из советских руководителей, который мусульманин. Можно считать, что он атеист — но все же он родился в республике, в которой много мусульман. Это сильно облегчает ему работу на Ближнем Востоке, он знает мусульман и умеет управлять ими.

— Где он работал? — заинтересовался Чейни.

— Азербайджан, сэр. В девятнадцатом году туда ворвались русские, и немудрено — там очень много нефти. Там была одна из первых и крупнейших нефтяных провинций мира, что-то вроде Техаса, сэр.

— Черт, мне хочется познакомиться с этим парнем… — пошутил Чейни.

— Возможно, это и можно как то сделать — не поняла шутки Райт.

— Хорошо. Несколько вопросов. Первый — насколько опасно новое советское руководство?

— То есть? — снова не поняла, Райт.

— Что от них ждать? Могут ли они, к примеру, запустить на нас ракеты, если им чего-то не понравится? Каков их порог реагирования?

Райт задумалась.

— Конечно, все возможно, сэр — наконец сказала она — но я бы не стала собирать чемодан и идти в бомбоубежище. Они что-то готовят, это несомненно. Но они же не оккупировали Пакистан, хоть и могли. Они даже уменьшили численность войск в Афганистане, разве я не права?

— После того, как бросили атомную бомбу! — резко сказал Вебер.

Чейни поднял руку, требуя тишины.

— Их можно запугать?

— Не знаю. Скорее всего — нет.

— Купить?

— Наверняка нет, хотя точно сказать сложно. Горбачев был психологически слабым. Эти сильнее. Соломенцев старше и опытнее, Громыко тоже — тем более, что он был министром иностранных дел и привык противостоять нам. Алиев… ему уверенности придает то, что он имеет поддержку в спецслужбах. И вероятно то, что это он убил Горбачева и еще многих. Ему терять нечего.

— Что они будут делать, если мы продвинемся в Пакистане? Смогут нанести удар в ответ?

— Вероятно, да.

— А в другом месте.

— Наверняка, смогут.

— А применить ядерное оружие?

— Как вариант. Но это, наверное, лучше скажут военные аналитики.

— Да… ты права, Конди… извини нас…

Мисс Райт встала, одернула блузку.

— Мавр сделал свое дело, мавр может уйти…

— Я очень благодарен. Водитель отвезет тебя. До встречи…

Когда за мисс Райт — единственным гражданским и без допуска к совершенно секретной информации закрылась дверь — присутствующие подобрались как гончие перед прыжком.

— Теперь конкретно. Вы специалист по Афганистану, майор?