человека и уже ему — отдаст приказ на ухо. Только ему, только он будет в курсе и больше никто. А пошлет он его…

Ради того, чтобы разобраться с ситуацией на месте и подготовить площадку для высадки спецподразделений. Провести первичную разведку объекта. Если потом будут копаться в документах — он подстрахует себя, указав там понятную и не противоречащую официальной цель этой миссии.

Требования к этому человеку. Первое — он должен быть сильно в чем-то замазан. Так, чтобы если он и начнет говорить — чтобы ему никто не поверил. Можно кого-то замазанного в Иран-Контрас, можно — в южноамериканских делах, там мясников полно. Хорошо бы иметь на этого человека компромат. Он должен быть офицером среднего звена, мечтающим чтобы его заметили… такой найдется. И он должен быть профессионалом, потому что лучше бы эту работу выполнить. Все таки — не хочется, чтобы вице-президент в нем разочаровался.

Человек… Один верный человек.

Его поисками он займется потом. Сейчас надо прикрыть свою задницу…

Освежившись ледяным чаем, Чейни начал обзванивать своих людей, собирая их на совещание по вопросам Афганистана.

Первым — он позвонил генералу Колину Пауэллу. Первый генерал с черным цветом кожи, он стал известен в армии, когда снялся в ролике против расизма. Наверх его поднял министр обороны Каспар Уайнбергер, сделав своим заместителем, потом Рейган был вынужден назначить советником по вопросам национальной безопасности: все более подходящие кандидатуры замазались в деле Иран-Контрас. Карту генерал читал туго, в вопросах национальной безопасности разбирался не больше чем людоед в сортах шампанского и на совещание по вопросам Афганистана не так уж и рвался. Но сказал, что пришлет своего заместителя, который и тащил всю работу за него — профессионального дипломата, сильно замазавшегося в Латинской Америке — Джона Дмитрия Негропонте. Это и нужно было Чейни — Негропонте он знал давно и хорошо — и как человека и как профессионала. Взгляды на должный миропорядок у них были совершенно одинаковыми — такими, какие сделали бы честь Гитлеру или Геббельсу.

Правильные по нынешним временам взгляды.

Второй звонок — он сделал директору АНБ, генерал-полковнику Уильяму Одому. Бывший военный атташе в Москве и ярый антисоветчик потребовался ему вот зачем: у АНБ огромный и плохо контролируемый бюджет. Если речь идет о размещении в Пакистане — то будет разумно откусить часть куска от бюджета Агентства национальной безопасности, разместив в Пакистане станции прослушивания сигналов советских войск. Под это дело — запросто можно было провести обеспечение безопасности этих станций и их персонала в виде целого батальона спецназа. Генерал Одом был занят — но обещал прислать своего доверенного человека: министр знал, что это будет полковник Клайв Пик, специалист по грязным делам, который лично пробирался нелегально на территорию Советского Союза в молодости. Выбираясь назад — он убил двоих советских пограничников и очень этим гордился — фуражка одного из них до сих пор висела у Пика в его кабинете в АНБ как напоминание.

Последним — он позвонил своему подчиненному, генералу Джеймсу Линдсею, командующему силами специальных операций. Этот звонок был единственным, который сделал не сам министр, а его помощник — остальные звонки передоверять было опасно. Сам генерал был в Форт Бреге, улаживал дела, какие обычно и бывают при организации нового подразделения… да какого там подразделения — целого рода войск! Техника, имущество, тренировочные комплексы. Его присутствие и не требовалось — достаточно было, чтобы он послал кого-то дельного из тех, кто сейчас в Вашингтоне. Генерал обещал немедленно распорядиться.

Последний звонок — секретарь Чейни снова сделал сам. И не только позвонил — но и распорядился послать машину за последним человеком, присутствие которого на совещании он считал необходимым. Это была советолог, доктор политологии, эксперт по делам Советского Союза при Совете национальной безопасности Кондолиза Райт.

Дамочка еще та… Негритянка, поступила в университет Денвера. Вовремя поняла, что на пианино играть не получится и выбрала международные отношения своей специализацией. Главную роль в ее становлении как советолога и политика сыграл профессор политологии, доктор Джозеф Корбелл, бывший советник чешского президента Бенеша и ярый антисоветчик и антикоммунист. Конди Райт неоднократно бывала дома у профессора Корбелла, где подружилась с его единственной дочерью по имени Мадлен Олбрайт. С Олбрайт они поддерживали отношения до сих пор: Олбрайт была главным экспертом по Советскому союзу при администрации Картера, фактически была одним из заместителей Збигнева Бжезинского. В это же время — Кондолиза Райт работала в антисоветской команде Б[90] ЦРУ США, созданной директором ЦРУ Джорджем Бушем — именно эта команда и ее теоретические выкладки положили начало резкому обострению напряженности между США и СССР в восьмидесятые. Сейчас — Олбрайт преподавала в университете Джорджтауна, поскольку было время республиканцев — но было известно, что у демократов она состоит в теневом кабинете.

К Советскому союзу, объекту ее изучения — Кондолиза Райт питала ненависть. Возможно, это было связано с тем, что в свое время, когда в Москве она проходила практику как стажер ЦРУ — КГБ устроило против нее провокацию и вышибло из страны. Провокация заключалась в том, что советская женщина пожаловалась в милицию на то, что пьяная американка приставала к ней с требованием секса. Конечно же, это была провокация и более ничего — как месть за то, что мисс Райт по ночам ходила считать горящие окна в здании советского Генерального штаба. Но в ЦРУ ее все равно после этого не взяли.

Конди Райт единственную из всех не пустили бы в Пентагон — даже как посетителя — поэтому, министр отправил свою бронированную машину со своим помощником и пропуском на предъявителя. Со всем уважением — туда и обратно…

Первым — в кабинете министра появился невысокий, жилистый офицер с майорскими знаками различия и именной планкой «Вебер» на груди. Он четко козырнул министру…

— Сэр! Майор Вебер явился по приказанию генерал-полковника Линдсея, сэр.

— Вы специалист по Афганистану? — министр рассматривал майора и то, что он видел — ему нравилось.

— Да, сэр!

— Работаете здесь, в Пентагоне?

— Так точно, сэр, специалист по планированию.

Министр вспомнил, кто это. Про него докладывали — тот самый майор, который путался в темным компаниях с ЦРУшниками и конгрессменом Чарли Уилсоном, который нахамил ему в этом самом кабинете. Но это сейчас говорило скорее в пользу майора, чем против него. Он вспомнил, что Вебера предлагали перевести на какую-нибудь дальнюю базу.

— Сэр!

Министр взглянул на часы — время еще есть, остальные так просто не доберутся — в этот час в Вашингтоне пробки.

— Присаживайтесь, майор. За то время. Которое у нас есть — давайте, попробуем что-то сделать с моей безграмотностью. Итак — что происходило в Афганистане и Пакистане за последнее время, майор? Только начистоту…