ними последовал в Кадис, где хотел с выгодой сбыть награбленное. «Черный юмор» подошел к городу ночью и стал на якорь, намереваясь войти в гавань на рассвете. Но восточный ветер стал быстро прибивать их к суше. Корабль гнало на скалы, однако с рассветом ветер утих, и экипаж смог подойти к берегу на шлюпках.

Де Сото разработал новый план, предложив своим людям легенду, которую, по его мнению, должны были принять официальные власти Кадиса. Пиратам надлежало выдать себя за честных купцов, потерпевших кораблекрушение. Капитан якобы погиб, и они хотят всего лишь распродать то, что осталось после катастрофы. В Кадисе их представили офицеру морского ведомства, который весьма благосклонно выслушал пиратов. Вскоре де Сото нашел и купца, который пожелал заплатить за их скарб около двух тысяч. Договор подписали по всем правилам, но деньги еще не уплатили, как вдруг пираты начали требовать больше. Подобная непоследовательность вызвала подозрения, и шестерых арестовали. Де Сото с одним из членов команды вовремя скрылся, найдя убежище на нейтральной полосе между Испанией и Гибралтаром.

Как только шумная погоня за беглецами прекратилась, де Сото явился в гарнизон – в гриме и с фальшивым паспортом и поселился в небольшой таверне. Чувствуя себя в Гибралтаре в безопасности, он вел себя совсем как добропорядочный гражданин. По словам современников, «он шикарно одевался. Обычно носил белую шляпу лучшего английского образца, шелковые носки, белые брюки и голубой сюртук. У него были большие пушистые бакенбарды, черные, густые, длинные да к тому же вьющиеся волосы. Обликом он напоминал лондонского проповедника, наделенного даром пророка. Кожа его загорела, а весь облик и походка выдавали смелую, предприимчивую и отчаянную натуру».

Первым человеком, заподозрившим, что с лихим приезжим не все ладно, стала горничная в таверне. Она рассказала своему хозяину, что, прибирая постель этого джентльмена, она каждое утро находит под его подушкой кинжал. Когда обыскали комнату, то нашли компрометирующие вещи, среди которых – сундук для одежды, помеченный маркировкой «Утренней звезды», и карманная книжка с пометками капитана того же судна. Де Сото тут же был арестован, отведен к губернатору, признан виновным и приговорен к смерти.

Вплоть до дня казни пират утверждал, что невиновен, но в конце концов впал в религиозный экстаз, сознался во всех своих преступлениях и покаялся. Вот как описывает его казнь очевидец:

«Кажется, никогда не было более истово кающегося человека, чем он. И все же его губы не тряслись от страха, он твердо шел за этой последней в его жизни повозкой, то глядя на свой гроб, покоящийся на ней, то на распятие, которое держал в руках. Какие-то благочестивые слова слетали с его уст, он повторял молитвы, слышанные когда-то от церковников, и, казалось, был равнодушен ко всему, кроме мыслей о потустороннем мире».

Когда процессия достигла виселицы у воды, пират взобрался на повозку, но обнаружив, что веревка слишком коротка, вспрыгнул на свой гроб и сунул голову в петлю. Потом, увидев, как двинулась телега, выкрикнул: «Прощайте все!» Таким стал конец кровожадного пирата Бенито де Сото.

Для плывущих восточным путем в Индию опасности встретить пиратов к югу от острова Святой Елены почти не было. Но, миновав мыс Доброй Надежды, следовало плыть строго на восток, чтобы оставить в стороне другое пиратское логово – остров Мадагаскар. Потом уже мореплавателям ничто не грозило до самого конца, за исключением опасной пятидесятимильной полосы у Малабарского берега.

В 1718 году экспедиция капитана Вудса Роджерса к острову Нью-Провиденс на Багамах разорила это зловещее пиратское гнездо. Кое-кого повесили, другим (около двух тысяч человек) даровали королевское прощение, когда те сдались властям. Несколько отъявленных злодеев, однако, уплыли на восток и обосновались на Мадагаскаре, вскоре превратившемся в крупное пиратское пристанище.

К 1721 году захват британских кораблей, особенно принадлежавших Ост-Индской компании, стал причинять столь серьезный ущерб, что английское правительство послало эскадру, чтобы положить конец бесчинствам. Выбор командира оказался более чем неудачен. Командор Томас Метьюз обладал единственным положительным качеством – смелостью, но был «лишен здравого смысла, хороших манер и жизненного опыта». Кроме недостатка ума ему были присущи грубость и непорядочность. В поисках пиратов Метьюз на «Льве» зашел в залив святого Августина на Мадагаскаре. Бегло осмотрев место и не дождавшись двух других кораблей – «Солсбери» и «Эксетера», идущих ему на помощь, адмирал отбыл в Бомбей. А перед этим оставил аборигенам письмо для капитана «Солсбери» Кокберна, в котором подробно изложил план действий эскадры. Не успел он скрыться из виду, как появились два знаменитых пирата, Тэйлор и Ля Буше. Они прочли письмо и тотчас же предупредили всех окрестных морских разбойников.

По прибытии в Бомбей Метьюз затеял ссору с губернатором по поводу того, кому первому начинать салют. Его невыносимое поведение оскорбило представителей Ост-Индской компании, к тому же редкий день обходился без дуэлей между его офицерами и бомбейскими моряками. Между тем уже был готов план совместного англо-португальского нападения на великого пирата Ангриа. Но в огромной степени по вине Метьюза план провалился.

После подобного фиаско Метьюз оставил пиратов в покое и посвятил себя частной торговле. В течение года он плавал вдоль побережья, ссорясь со всеми, кого встречал на своем пути, а затем решил возвратиться на Мадагаскар, чтобы выполнить тот приказ, с которым его сюда и послали.

Добравшись до залива Карпентера на острове Маврикий, Метьюз обнаружил послание от пиратов, «написанное на могиле капитана Карпентера куском древесного угля», где говорилось, что они устали ждать его и отбыли в Форт-Дофин.

«Это заставило нас поспешить в этот порт со всей возможной быстротой, – пишет Клемент Даунинг в своей „Истории индийских войн“, изданной в 1737 году, – в надежде встретить их там. Ведь было известно, что пираты владели огромными сокровищами, и тогда отвага и смелость воспылали в сердце каждого мужчины и юноши во всей эскадре».

Продав немало араки – водки из риса или сока пальмы, за которую французы щедро платили, эскадра добралась до мыса Святой Марии. Пиратов там не оказалось, зато имелись в изобилии обломки торговых судов, а пляжные отмели были усеяны китайскими изделиями и специями так, что в некоторых местах моряки бродили по колено в россыпях корицы, гвоздики, перца. Затем прибыл местный король в сопровождении двух своих дочерей, которые были приглашены на борт.

«Король предложил капитану дочерей в качестве подарка, как было принято в обхождении местных жителей с пиратами. Для них ведь все мы на одно лицо.

Хотя капитан отказался от такого дара, дам приняли два офицера, которые дорого заплатили за такую честь. Один из них погиб, а здоровье другого оказалось изрядно подпорчено».

Король заставил английских офицеров поклясться в дружбе, выпив с ними стакан морской воды, смешанной с порохом.

«Этому он научился у пиратов».

Другим экзотическим посетителем, который пришел засвидетельствовать свое почтение, оказался белый пират по имени Джеймс Плантейн, родившийся в Шоколадной Дыре на Ямайке. Он явился при полном вооружении с охраной из двадцати туземцев. Ему принадлежал огромный надел среди полей и лесов, а сам он слыл среди аборигенов королем бухты Рантерз. От него Метьюз получил интересную информацию, что известный пират Тэйлор, за которым он охотился, прячется где-то на суше – подальше от моря. Вместо того чтобы арестовать Плантейна, Метьюз выгодно продал ему краденые шляпы, ботинки,