Времена Османской империи подходили к концу‚ и даже революция 'младотурок' не могла ее спасти. 'Злой рок тяготел над страной‚ – свидетельствовал современник. – Партийные раздоры‚ землетрясения‚ пожары и смуты‚ – одно бедствие сменялось другим и не давало возможности не только спокойно работать‚ но даже спокойно подумать. Это довело страну до роковой катастрофы'.

В 1913 году турки объявили о распродаже султанских земель на территории империи и выставили на продажу гигантские участки в долине Бейт–Шеан‚ которые мог купить даже иностранный подданный. Давид Бен–Гурион и его товарищи написали письмо в Сионистскую организацию: 'Назревает знаменательное событие... Настал момент‚ когда можно приобрести столько дунамов земли‚ сколько удалось добыть за тридцать лет поселенческой работы... Это вопрос жизни и возрождения!' У сионистской организации не было таких денег‚ и пришлось обратиться к барону Э.Ротшильду. Тот выделил на покупку земель шесть миллионов франков; стоили они девять миллионов‚ и всё закончилось тем‚ что эти земли попали в руки арабов. Как отметил исследователь тех времен: 'Был упущен еще один счастливый момент‚ еще одна граница будущего государства‚ которую не обозначил еврейский плуг. Впоследствии за нее придется заплатить кровью'.

А жизнь пока что продолжалась‚ жизнь в городах и еврейских поселениях‚ – воспоминания очевидцев полны ее приметами. Кфар–Саба: 'Ванну привезли из Яффы‚ и при постоянной нехватке воды она служила для многих целей. Сначала в ней мылись‚ потом использовали воду для стирки‚ затем этой водой мыли полы‚ а остатками поливали кусты возле дома. В зимние месяцы ванна стояла во дворе‚ в нее стекала дождевая вода с крыши...' Петах–Тиква: 'Вот появляется на улице араб и снимает с плеча большой‚ разрисованный ящик. Он крутит колесо‚ цветные картинки появляются перед глазами зрителя‚ который смотрит через увеличительное стекло и видит нарисованный неприхотливый сюжет. Вот появляется цыган с пляшущей обезьянкой – к неописуемой радости ребятишек. Изредка приезжают силачи‚ и всё население собирается в зале гостиницы‚ чтобы посмотреть на их силу и ловкость. В один из дней приехал господин Глозман и показал в темном зале несколько немых фильмов‚ – вот это чудо!..' Рош–Пина: 'Бульвар' – так называли в поселении группу тутовых деревьев‚ расположенных в четыре ряда на горной террасе. Каждую субботу к вечеру жители Рош–Пины надевали праздничные одежды и выходили на бульвар. Начинались прогулки‚ по двое и по трое‚ туда–обратно‚ туда–обратно – часа два подряд. Солнце опускалось за снежную вершину Хермона‚ его лучи образовывали сияющую корону всех цветов радуги‚ которые менялись от положения солнца‚ погоды‚ времени года. В конце бульвара‚ обращенного к горе Хермон‚ гуляющие останавливались‚ говорили с затаенным дыханием: 'Каков вид!..' и шли обратно по аллее...'

Что ели жители поселений? Бобы‚ чечевицу‚ котлеты из шпината. Брали ломоть хлеба‚ поливали подсолнечным или оливковым маслом‚ сверху посыпали солью‚ добавляли тертый чеснок или жареный лук. В каждом дворе был огород для выращивания овощей и плодовые деревья. Держали кур и коров‚ изготавливали творог и масло‚ мариновали оливки‚ засаливали помидоры и огурцы /не забудем‚ многие поселенцы приехали из России/‚ варили варенье из винограда‚ сушили инжир. Ели селедку – это была дешевая и поистине народная еда. В каждом почти доме стоял самовар‚ в котором кипятили воду для чая. Что надевали? Женщины сами шили одежды для себя и детей‚ а если требовалось праздничное платье‚ обращались к портнихе; на ноги надевали высокие ботинки с пуговками сбоку. Дети носили короткие штанишки до колен; в детском саду и в школе надевали передники‚ которые целиком закрывали одежду; все летние месяцы дети бегали босиком. Рабочие носили синие хлопковые рубашки‚ на голове соломенная шляпа с широкими полями‚ на ногах – крепкие ботинки. Комнаты освещали керосиновыми лампами. На кухне зажигали маленькие лампы‚ прикрепленные к стене‚ а в гостиной – лампы настольные или свисающие с потолка. Керосин привозили из России: в каждом деревянном ящике помещались две жестяные коробки. Из ящиков мастерили мебель‚ а в жестяных коробках из–под керосина носили воду‚ изготавливали из них тазы для умывания и прочие полезные вещи.

Подраставшая молодежь занималась спортом‚ устраивала скачки на лошадях‚ танцевала модное 'рондо' – к неудовольствию религиозных жителей. Девушки в поселениях добивались права избирать и быть избранными в местные комитеты: 'Разве мы не участвовали наравне с мужчинами в строительстве поселения? Разве отказывались – хотя бы раз – работать в поле или в саду? Не высаживали виноградники‚ не вязали снопы‚ не доили коров под палящим солнцем? Разве мы не болели и не страдали вместе со всеми?..' Приспособились со временем к ограничениям властей и находили способы для их преодоления. Чиновники не давали разрешения на строительство жилья‚ используя всевозможные юридические уловки‚ однако в законе существовала лазейка: запрещалось сносить незаконную постройку‚ если до появления полиции успевали поставить дом и подвести его под крышу. Полиция и солдаты приезжали обычно заблаговременно и разрушали незаконченное здание. Но полицейским запрещалось применять физическую силу против женщин‚ а потому распространенным был такой метод: поселенцы собирались вместе‚ стремительно строили дом‚ их сплошным кольцом окружали жены‚ дочери‚ женщины из соседних поселений‚ и полиция ничего не могла поделать.