хрипловатый голос продолжал говорить:
— Сейчас я покажу тебе, что случилось в тот день, когда мы с тобой пошли кататься на коньках на озеро. Ты проделала тот же самый трюк, из-за которого утонула наша мать, не так ли? Ты каталась в опасном месте, но под твоим легким весом лед не мог треснуть. А когда мы прибежали спасать тебя, то провалились в полынью. Тогда ты притворилась, что хочешь спасти нас, и привязала к дереву свой шарф, но, улучив подходящий момент, забрала его обратно. Ты принесла его в дом и спрятала среди вещей Колтона. Ты знала, что он годами не заглядывает в свой старый сундук…
— Нет! — закричала я. — Все было совсем не так! Гленн, послушай меня! Гленн!
Но он не слышал меня, потому что в его сознании снова главенствовала она. Это Гленда осторожно наблюдала за мной глазами моего мужа, на его губах играла ее улыбка и говорил он со мной ее голосом!
Вдруг он отпустил меня, и я судорожно осмотрелась в поисках того, что могло бы мне помочь. Трента уже не было видно. Огромные камни лежали с наружной стороны парапета, так что я не могла использовать один из них для своей защиты.
Гленн и Гленда и по отдельности всегда были сильнее меня, а сейчас их силы удвоились, и я остро ощущала свою беспомощность. И тем не менее, я должна бороться с ними, пока у меня хватит сил.
— Не прикасайся ко мне, — предупредила я. — Здесь не место для борьбы, но если ты тронешь меня хоть пальцем, я буду сопротивляться — даже если в результате мы оба свалимся со скалы.
— Мы не будем прикасаться к тебе, — сказал он милым голосом Гленды. — Не беспокойся, здесь не будет никакой борьбы. Ты сама все сделаешь, Дина, дорогая. Ты перелезешь через этот парапет. Ты сделаешь это, потому что больше не хочешь жить. Тебя замучило сознание своей вины, ведь правда? Зачем тебе жить, если ты потеряла все, что любила? Ты навсегда потеряла своего мужа и знаешь это. Ты позволила его сестре утонуть в озере. Ты вероломно выдернула шарф у нее из рук и оставила ее барахтаться в ледяной воде. Но тебе не удастся выйти из воды сухой!
— Гленн! — закричала я снова. — Гленн, вернись ко мне!
Это было бесполезно. Он удалился в какие-то тайные темные глубины своего поврежденного сознания, и я не могла достучаться до его разума.
— Пойдем, Дина, — позвал он. — Я помогу тебе перелезть через парапет. Ты просто одной ногой ступишь в мою ладонь, и все будет кончено. — Я отчаянно отбивалась, но он железной хваткой сжал мою лодыжку. — Если ты будешь сопротивляться, нам придется применить силу. Давай поднимайся! — Он снова использовал это чудовищное местоимение «мы».
Ему удалось подтащить меня к стене, но в этот момент раздалось характерное щелканье передернутого затвора, и пуля ударилась о ближайшую скалу. Гленн отпустил меня, и мы оба с удивлением посмотрели в направлении выстрела.
Кейт Макинтайр поднялся на вторую ступеньку Серых камней и с ружьем в руках уселся верхом на гребне скалы, почти на нашем уровне.
— Брось ружье! — приказал Гленн голосом Гленды, и я увидела, что мальчик вздрогнул. И тем не менее его ружье не дрогнуло.
— Я хороший стрелок, Гленн, и ты знаешь это, — сказал Кейт. — Так что отойди от Дины и дай ей спуститься вниз. Если ты сделаешь хоть одно движение в ее направлении, я буду стрелять снова.
Гленн не испугался.
— Ты не сделаешь этого, мальчик. Ты не сделаешь нам ничего плохого, ты сам это знаешь. Да и с какой стати? Какое тебе дело до Дины? Ведь это она убила твою мать!
— Я знаю, кто убил Гленду! — Голос мальчика задрожал, но ружье он держал крепко. — Я помню, в каком бешенстве ты был, когда я послушался Дину и рассказал тебе, как Гленда заставила меня подпереть алебастровой головкой дверь вашей комнаты. Она хотела поссорить вас. Я выполнил то, что велела мне мать, а потом перелез через перила и по парапету балкона добрался до окна гостиной тети Номи, чтобы через него забраться обратно в дом. Я помогал Гленде, потому что вынужден был это делать. Она пригрозила, что иначе не возьмет меня с собой в Нью-Йорк. Но я видел, как ты рассовывал ведьмины шары по всему дому, притворяясь, что это моя мать кладет их туда.
— Это и была твоя мать, — сказал Гленн.
— Я даже пытался свести с тобой счеты. Ведь это я тогда сбросил со скалы камень!
Мальчик почти кричал, и ружье тряслось у него в руках. Я осторожно пододвинулась к вырубленным в скале ступеням, но Гленн снова схватил меня за руку, и мне показалось, что через мгновение я буду лежать далеко внизу с разбитой головой. Но тут Кейт поднял ружье и снова выстрелил. Гленн с криком упал и прижал руку к плечу. Пятно крови проступило на рукаве его куртки.
— Спускайся вниз, Дина, — закричал мне Кейт. — Беги с этой скалы — быстро!
Гленн снова бросился ко мне, забыв о боли, но мальчик выстрелил еще раз. Он был великолепным стрелком. Его пули не были смертельны, а должны были только остановить Гленна. Тот споткнулся и беспомощно осел на каменный грунт.
— Я не хочу убивать тебя! — всхлипывал Кейт. — Но ты должен позволить ей уйти!
Пуля снова попала в ту же руку. Гленн собрал все свои силы и подполз к ступеням, вырезанным в камне. Его лицо было мертвенно бледным, и Гленда больше не смотрела из его глаз. Прерывисто дыша, он с болью смотрел на меня.
— Прости меня, Дина, — прошептал Гленн. — Прости меня за все.
Он подкатился к самому краю и упал с вершины скалы. Я, окаменев от ужаса, стояла на месте, беспомощная и ошеломленная. Его тело ударилось о седловину между скал, перевернулось и покатилось вниз, к основанию Серых камней.
Гленн смело взглянул в лицо реальности.
Я начала лихорадочно спускаться по ступенькам и вдруг услышала голос Кейта, эхом разносившийся над озером:
— Я не хотел убивать его! Я не хотел этого! Но я должен был его остановить. Я должен был остановить ее.
При слове «ее» волосы зашевелились у меня на голове. Значит, Кейт тоже видел это чудовищное поглощение одного близнеца другим.
Мальчик слез со своей скалы, и на седловине мы встретились. Он внимательно посмотрел на меня, потом спрыгнул на склон холма и стал карабкаться по камням к тому месту, откуда мог спуститься вниз. Я уже собиралась последовать за ним, но в этот момент голос Трента окликнул меня снизу.
— Не спускайся, Дина. Тебе не нужно смотреть на это. Мы с Кейтом принесем Гленна домой. Иди и предупреди Номи.
Я не осмелилась спросить, жив Гленн или мертв, но в глубине души уже сама знала ответ. Никто не смог бы выжить после такого падения. И это было то, чего он пожелал себе сам. Он наконец освободился от Гленды.
Я вскарабкалась на тропинку и пошла по следам, которые мы оставили, идя сюда. Их было три пары. Третья принадлежала Кейту, который все это время шел за нами следом.
Номи встретила меня на полпути к дому. Она заметила, как мы уходили, и пошла за нами, движимая ужасным предчувствием. Она слышала выстрелы и была готова к худшему. Мы встретились в лесу, и, узнав печальные новости, она даже не изменилась в лице. Только подняла повыше воротник пальто и пошла к дому вместе со мной.
— Что бы он ни сделал, — сказала она мне, — ему теперь лучше.
— Он снова стал самим собой. И это был его выбор.
Номи, шагая рядом со мной, решительно затрясла головой.
— Нет! Это Гленда несет ответственность за его смерть! Я всегда знала, что она не оставит его до самого конца.
— Кейт сказал… — начала я, но пожилая женщина снова отрицательно покачала головой.
— Мальчик ничего не знал, он только догадывался. А я знала. Ведь я была тогда недалеко от вас с Глендой и своими глазами видела, что случилось.
