Рафик Ахмед пришел на площадь Красную,И точно сон увидел наяву —Почти полвека прожил не напрасно он,Мечта сбылась — он прилетел в Москву.Почти полвека он в столице не был,—А кажется, что лет прошло уж сто,Из старого осталось только небо,Да и оно какое-то не то.И в нем, как верхолазы — вертолеты,Разросся город — нет конца ему,И вспомнил он далеких дней заботыИ в Пешаваре старую тюрьму.В кровь сбитые свои увидел ноги,Снег перевалов, каменную глушь,Смертельный мрак басмаческой берлоги,Разбойничьих, как ночи черных, душ…— Из Индии в Москву идешь, изменник! —Убили бы… Но красные клинкиЕго спасли. Освобожденный пленникПришел в Москву, жил у Москвы-реки.Здесь сердце билось гулко, по-иному,Здесь ленинские слышал он слова.…И через горы вновь дорога к дому,И вновь тюрьма и нищий Пешавар.Все позади… Над ним закат пылает,И Красною он площадью идет,Пред ним склонились нынче Гималаи,Его увидя сказочный полет.Московских зданий розовеют глыбы,Сады осенним пламенем горят.— Тебе, Москва, тебе, Москва, спасибо!Так старый говорит Рафик Ахмад.— Когда-то шел я тропами глухими,Сегодня вижу я побед зарю,И славлю я твое большое имя,—Спасибо, Ленин, трижды повторю!Я шел в Москву кровавыми ногами —Сейчас летел быстрее света дня,Ты сделал так, что лет крылатых пламяКрылатым также сделало меня.Сегодня знают люди всей Вселенной,Что человек и должен быть крылат! —На этой Красной площади священнойТак старый говорит Рафик Ахмад!
КОСТЕР У СМОЛЬНОГО
На пороге немыслимых дней,Там, где Смольный стоял, как гора,Был солдат из рабочих парней,И задумался он у костра.Он глядел в этот жаркий костерИ за огненный видел порог,Что костер этот пламя простерВ бесконечность походных дорог.Осветил небывалые дни,И горела на шлеме звезда,И горели биваков огни,Нестерпимо большие года.Пусть они отсверкали в былом,Все казалось, что снова стоитУ сибирских костров, над Днепром,
