- Мне – все равно! – невозмутимо пожал плечами князь Илья.

            - Что значит - нет?

            Князь Мстислав Храбрый, не привыкший, чтобы ему возражали даже более сильные князья, не говоря уже о могущественных врагах, с удивлением посмотрел на князя-изгоя.

            Тот поднялся с лавки и, не отводя уже не дерзких, а просительных глаз от князя, заявил:

            - А то и значит, что я требую, князь Смоленский Мстислав, твоего суда!

            - Как это – моего?

            - А вот так! – объяснил князь Илья и, словно призывая в свидетели своим словам, показал рукой на смоленских бояр:

            - Много бед и страданий принес я смоленскому княжеству!

            - То так! То верно! – подтвердили те.

            - И нахожусь я сейчас в твоих владеньях, в твоей воле. Кому, как не тебе по закону судить меня?

            Князь Мстислав озадаченно посмотрел на него и покачал головой:

            - Да… Нелегкую задачку ты мне задал! Я ведь слово боярам дал, что не буду править у них суд.

            - Какой же тогда ты князь? – усмехнулся изгой.

            Мстислав наполовину осуждающе, наполовину с одобрением посмотрел на него:

            - Смелые речи ведешь…

            - Да я и сам не трус.

            - И то мне ведомо! А ну, как велю казнить тебя?

            - Постойте, погодите! Как это – казнить? - вмешался не понимавший ничего Борис Давыдович. – Ведь это же мой пленник!

            - Это ты погоди! – остановил его Мстислав. – Твой пленник совершил преступления в моих владениях. И покуда он здесь, мне, а не тебе решать, как поступить с ним.

            - Но ведь нанес он оскорбленье и мне? – резонно напомнил Борис Давыдович.

            - И это верно… - не нашел, чем возразить ему Мстислав. - Что же нам с ним тогда делать?

            - Можно всье решить очьень просто! – послышался вдруг голос с иностранным акцентом.

            - Как это? – принялись уточнять гости и услышали в ответ короткое:

            - Божьим судом!

            Из группы иноземных гостей вышел купец и, кланяясь Мстиславу, пояснил:

            - У нас на родинье, для решения таких споров назначьается поединок…

            - Я готов! – не дослушивая, тут же сделал шаг вперед Борис Давыдович.

            - Однако я еще сказаль не всьё! – поклонился и ему иностранец. – Твой отвьетчик, как мы все видим, измучен и, очьевидно, сильно избит. Поэтому он может выставить вмьесто себя более сильного человьека. Если, конечно, найдется такой, чтобы вступить в поединок с таким богатырьем, как ты!

            - Найдется! – послышался из толпы уверенный в своих силах голос.

            Князь Илья вздрогнул - таким знакомым показался он ему, вгляделся в толпу, но так и не смог различить, кто из множества враждебных ему лиц захотел вдруг помочь ему.

            - Ну, князь Илья? – обратился к нему Мстислав. – А что ты сам скажешь на это?

            Тот поднял на него глаза и, подумав, ответил: